Алексей Янов - Экспансия

– Веди нас в бой князь! Мы все присягали на верность твоему отцу, теперь настал черёд служить тебе! – и, поднабрав в лёгкие побольше воздуха, что есть силы он прокричал. – Слава нашему князю Владимиру Изяславичу!!!

И воины дружно, хором грянули: – Слава!!!

Дождавшись, когда стихнут раскаты их луженых глоток, я взволнованно произнёс:

– Спасибо вам други мои за верную службу! Но сейчас не время говорить, но время действовать! Поэтому, собирайте и готовьте к бою вверенные вам подразделения, утром мы должны выступить на Смоленск!

Если раньше лишь крепость и княжеский терем напоминал разворошённый муравейник, то сейчас проснулось и засуетилось всё Гнёздово. Его жители, во главе со своим посадником Гаврилом Хотеславичем, самостоятельно, без моего ведома, сформировали сотни и изъявили желание отправиться в поход вместе с моими полками. Обижать отказом я их не стал, хотя они мне, в общем – то, и не требовались, особенно в свете прибытия в наш стан некоторых бояр и купцов со своими личными дружинами.

Разрозненные боярско – купеческие отряды, вырвавшиеся из Смоленска, приходили в Гнёздово в течение всех суток. И к утру следующего дня их набралось четыре сотни конников. Основная же масса смоленских бояр заняла выжидательную позицию, не присоединившись ни к одной из противоборствующих сторон, слиняв по – тихому в свои вотчинные сёла. Нет сомнений, что они дожидаются победителя, кто бы ни одержал верх в этой схватке за власть.

После обеда, пока я приводил себя в порядок в бане, с улицы раздались громкие крики, тревожно залаяли собаки. Несмотря на то, что я был полуголым, сразу рванул на выход и в дверях чуть лоб в лоб не столкнулся с десятником охраны.

– Княже! – он был так возбуждён, что напрочь позабыл о всякой субординации. – Галеры наши вернулись!!!

Я выдохнул с облегчением, испытав ни с чем несравнимое удовольствие. Об этом своём полке я переживал больше всего. По – быстрому напялив на себя кафтан, я, вскочив на тут же подведённого коня, и мы помчался на пристань.

И действительно, к Гнёздовскому причалу, швартовались мои галеры, появившиеся здесь так неожиданно, словно по – волшебству! С первой флагманской галеры слышался отборный мат Анфима или как там это «творчество» потом будет называться, «боцманские морские загибы», что ли?

Все пять моих красавиц возвратились в «родную гавань» откомандированные всего шесть дней назад в Киев! Они вмещали в себя, без одной роты, дежурившей прошлой ночью в Свирском дворце, весь 3–й смоленский полк в полном составе под командованием Малка.

Десятник Станила, вместе с тремя гриднями его сопровождающими, усевшись на лавку, и ёрзая на ней, словно на раскалённой сковороде, долго мялся, не решаясь начать разговор. Командиры в звании от комбата и выше, в том числе и новые, только что прибывшие с Анфимом, сидели насупившись, с мрачными донельзя лицами.

– Прости Владимир Изяславич! – наконец гридень решился, – не сберегли мы князя …

В гриднице стихли все шевеления, воцарилось полное молчание. Не проронив ни слова, я встал, налил себе рюмку водки и залпом выпил. Всё также молча походил взад – вперёд по гриднице, успокаиваясь, потом, уселся обратно на своё место. Князя было очень жаль! За два года я даже успел с ним как – то сродниться.

– Рассказывай … – я обессиленно откинулся спиной к стене.

Станила горестно вздохнул:

– Поехал Изяслав Мстиславич в Треполь, с сотней Фёдора. Местные бояре, не знаю, за каким лядом, его туда позвали. У городка Тумащ на отряд князя в больших силах напали чёрные клобуки во главе с самим Владимиром Рюриковичем. Всю сотню порубили степняки вместе с князем! Моему десятку гридней, ещё вначале боя, сам князь приказал идти на прорыв, дабы упредить Злыдаря с оставшейся в Киеве дружиной. Узрев в засаде самого Владимира Рюриковича, Изяслав Мстиславич сразу понял, что живым ему из этого капкана не вырваться. Повелел он мне передать Злыдарю, чтобы тот срочно, с двумя сотнями дружины, уходил из Киева прямо в Смоленск, к тебе на службу, Владимир Изяславич. Вспомнил князь и про твою судовую рать, повелел её перехватить на Днепре, упредить и развернуть назад.

Гридень замолчал.

– Дальше!

– Из десятка только мы вчетвером смогли прорваться через заслоны степняков. И то, клобуки в наш загривок не вцепились мертвой хваткой, только потому, что им был нужен князь. Поэтому мы кое-как сумели от них ускакать и донести весть до воеводы. Злыдарь последнюю волю твоего родителя сполнил! Дружина идёт к тебе, Владимир Изяславич, самым коротким путём по берегу Сожи и сейчас, верно, Гомий прошла. Но ещё седмицу, мыслю, до Смоленска им скакать придётся.