Юрий Москаленко - Неуловимый. Часть первая.

– Сказали за мной следить? – скривившись спросил я.

В принципе я где-то именно такого результата и ожидал, но в планах у меня ходить с хвостом к виноделу тогда не было.

– Да сразу и предупредили. – стоял передо мной бугай прямо на оживлённой улице, ковыряя носком сапога мостовую.

– И сказали проверить меня на излом? – поинтересовался я, вспомнив наше первое знакомство и его последствия для некоторых.

– Нет, что вы! Это мы уже сами. Уж простите, но видок у вас не ахти был. Клоп какой-то, а тут работать заставляет. Поймите нас правильно, но не воспротивиться мы не могли.

Понятно, что старые махинаторы и такой вариант рассматривали. И наверняка, его как раз, в качестве основного возможного варианта развития событий.

– Ладно. Говори всё как есть, только не до конца. О моём путешествии с четой виноделов не распространяйся. Так…, взяли с собой, доехали и ничего больше интересного не было. О Нансе ни слова. Я-то может и пощажу тебя, а он человек жуткий… – я сделал страшные глаза, вызвав этим сильный испуг на лице Тила.

– Сейчас пройдём по рынку. Хочу осмотреться, что тут бывает, и к товару прицениться. Ходишь рядом. Обращайся как всегда. И никакого мага, тем более господина. Понятно!

– А как же.

– Да мне всё равно. Я нещепетилен и сам простой человек такой же как ты. И Нику ни слова о наших сегодняшних похождениях. Уж поверь, ничего ещё не законченно на сегодня. Гуляем до обеда по рынку. На обед идём в «Девственницу».

– Ого! А пустят? – не на шутку испугался бугай.

– Ой, да кого там пугаться! Главное, чтобы было чем заплатить. А деньги у нас есть. К хозяйке с хозяином у меня разговор имеется. Да и господин Нерэй должен был о нас замолвить словечко. Ждут уже, пожалуй. Но сначала рынок.

Рынок и правда поражал своими размерами и количеством народа болтавшемся между всевозможных прилавков и ларьков. Меня больше интересовали места где можно было разжиться камнем. Причём не простым, а пригодным для поделок и скульптур. То, что я испытаю свои возможности в качестве скульптора, я уже говорил, но не стоит забывать и о том, что скоро золото, захваченное с собой, боюсь закончится. А жить в долг я не любитель. А потому…

– Посмотрите наши ткани. Они привезены с таинственного материка магов, где прекрасные наложницы своими нежными руками ткали эти воздушные накидки и платки. Поверьте, во всей империи вы не найдёте такого товара… – горланил парнишка моих лет в потёртых одеждах хватая за руки Тила.

Вот на кого в основном все внимание обращали.

Другой, не лучше выглядевший пацанёнок, орал во всё горло о лучших кожах непременно привезённых от ушастых.

Все, во что горазды, нахваливали свои товары, не жалея ни свои глотки, ни уши потенциальных покупателей.

Вот мелькнули приземистые, одетые в плотные кожи, бородатые представители народа гномов. Вот только это местные карлики, которые реально на полголовы меньше всё того же Дора. Но если честно сказать, тоже внушают невольное уважение своей мощью.

Так, похоже я нашёл, что искал. Но мне покупать сейчас ничего не надо. Уверен, что у Нерэя связи отлично налажены на этом рынке с теми же гномами. Да и Губ меня об этом предупреждал. Мне же хочется своими глазами увидеть весь спектр предложений. Может я сам чего интересного выберу.

Ага, заметили мой интерес. Вот только внимание обращают на моего сопровождающего, огромного детину, а вот ему-то как раз у гномов скучно. Непонятная ситуация для продавцов. Но, видя мой непоказной интерес, один из бородатых коротышек всё-таки заставил себя довольно учтиво поинтересоваться моей заинтересованностью их товаром.

– Мальчик подыскивает для себя что-то…

Всё-таки я не выгляжу бомжом. Кинжал на поясе неплохой, а гномы в первую очередь именно на качество оружия внимание обращают. Куртка из кожи монстрика. Тогу ученика по понятным причинам я не одевал. Да и нож, который составлял компанию кинжалу на моём поясе, тоже был далеко не прост, и гномы, конечно, это заметили. Бугай Тил по сравнению со мной выглядел как большой ребёнок.

– Моё почтение, уважаемый?

Гном усмехнулся в усы. Обычно к нелюдям в людских городах относились с большим подозрением, и тем более ни о каком уважении между посторонними обычно разговор не шёл. Нет, те кто уже знаком, конечно, в зависимости от веса в местном обществе могли рассчитывать и на толику учтивости. Но в основном в империи распинались в изысканной словесности при общении только с благородным сословием. И вдруг такая учтивость со стороны сопляка.