Руслан Агишев - Клан. Обрести силу

Милон же слушал, не издавая ни звука. Лишь из глаз его текли крошечные слезинки.

- Что ты стоишь, Миля? – старушка продолжала тянуть здоровяка в сторону Нижнего

города. – Пошли! Эх, дура я, дура, хлеба-то не купила! – вновь «вспомнила» она. – Ну и

ладно, у соседей займу… Миля! Что, как дурной?

Стражник, наконец, пошевелился. Сначала он взглянул на мать, которая после смерти

мужа так и не смогла прийти в себя, потом на теряющего терпение сержанта.

- Я остаюсь…, - тихо произнес он. – Господин сержант, я ухожу из городской стражи! –

уже громче и тверже проговорил он, протягивая алебарду своему товарищу из патруля. –

Матушка не переживет ухода из родного дома… Не могу я уйти, - следом за алебардой

последовал блюдцеобразный шлем. – Прощайте!

Коренастый сержант, багровея, смотрел на то, как его подчиненный снимает панцирь и

кладет его прямо на брусчатку. Казалось его прямо здесь и сейчас хватит удар. Он резко

набрал воздух, чтобы выдать ему все, что он думал, как … тут же выдохнул. Прямо на него

смотрел сам король Роланд и предостерегающе качал головой. Вместе с несколькими

всадниками он стоял невдалеке от них и печально наблюдал за всем этим.

Милон же вместе со своей матерью, которая клещом держала его руку, побрели по улице, о чем-то тихо разговаривая.

- Вот так, мой верный Гуран, - король кивнул на бывшего стражника, фигура которого

удалялась от них. – Я, как последний трус, отдаю город за городом, вместе со своими

верными подданными. Именно так ведь говорят в войсках? – горский аристократ, молодой

мужчина со жгуче черными длинными волосами, стянутыми в гибкий хвост, яростно

сверкнул глазами в ответ. – Король мол, как и его отец, трясется от страха, едва завидив

черный бунчук шаморского бессмертного… Ты тоже так думаешь, Гуран?

Тот несколько секунд неуловимо боролся с самим собой и, наконец, решился.

- Да, мой сюзерен! – твердо начал Гуран, выходец из семьи горских вождей, прибывших к

королевскому двору Ольстера еще два десятилетия назад. – Многие в войсках со злостью

сжимают кулаки, видя, как от их родной земли шаморские собаки отщипывают один кусок

за другим. И меня переполняет гнев! – от его спокойствия не осталось и следа. – Мой

сюзерен, я не понимаю… Я же видел силу нашей гвардии! - возбужденно говорил горец. -

От их поступи трясется земля! Да, они раздавят бессмертных как тараканов!

В этот момент словно в подтверждение слов Гурана их нагнали, шедшие легкой рысью, несколько десятков кавалеристов, полностью - с макушки всадника и до лошадиных ног -

прикрытых ярко начищенной металлической броней. С грохотом металла и легкой дрожью

земли они отсалютовали королю и продолжили свой путь дальше.

Сияющий Гуран, не отрывая восхищенных глаз от здоровенных башнеподобных

всадников, продолжал:

- Мой сюзерен, разве кто-то посмеет встать у них на пути? – затем впился он глазами в

короля. - Почему, почему же, мы уходим?

Роланд же в ответ печально рассмеялся.

- Ха-ха-ха… Гуран ты, безусловно, прав, - тот, едва услышав это, замер с открытым ртом.

– И, конечно же, не прав! – улыбка с губ короля сразу же пропала. – Мои рыцари сильны, Гуран. Очень сильны. Ты совершенно прав! Их таранный удар вскроет любую защиту…

За разговором они незаметно добрались до северных городских ворот, которые в этот

момент пересекали последние повозки с горожанами.

- Но мой верный Гуран, если бы все было именно так, как мы предполагаем…, - король

Роланд остановил жеребца на обочине дороги – именно с этой точки открывался

великолепный вид на десятки лиг прилегающей к городу территории. - Посмотри туда! – он

махнул рукой на раскинувшийся вдали лагерь шаморцев, вокруг которого ни на миг не

прекращалось движение. – Что ты видишь?

Горец лишь бросил взгляд и сразу же пренебрежительно скривился, словно надкусил

кислое яблоко.

- Я вижу, мой сюзерен, лишь саранчу, которая обгладывает наши земли… Они

копошатся, как земляные черви и ничего не видят дальше своего носа! – он в нетерпении

схватился за рукоятку меча. – Вот если по ним ударить прямо сейчас?!

Король же в ответ покачал головой.

- Вот об этом я и говорю, - назидательным тоном проговорил он. – Ты, как десятки и сотни

остальных, не видишь или не хочешь видеть главного… Шамор это не бешеный набег

степных кочевников или горских племен, которые пришли за добычей! – он, не отрываясь, смотрел на непрерывно снующие по лагерю запряжённые повозки. - Этот лагерь…