Елена Булучевская - Мир меняющие. Один лишь миг. Книга 2

Вальд ответил:

- Достопочтенный, мы разве похожи на тех, кто сбежал из дому?

- Даже очень похожи.

Вальд посерьезнел:

- Нет, мы не сбежали из дому. И у вас есть право узнать о нас больше — вы пустили нас под свою

крышу, посадили за свой стол вместе с членами вашей семьи. И уже поэтому вы можете знать, кто

мы и зачем здесь появились.

Вальд помолчал, собираясь с духом:

5

5

- Все в Мире знают о Лентине и Селене, которые не дали сбыться старому проклятью. Слышали

вы о них?

Купец кивнул:

- То, что мы живем в этой глухомани, вовсе не означает, что мы слепы и глухи.

- Хорошо. Селена — моя мать. Во время празднования последней годовщины всеобщей свободы ее

похитил Хрон. И мы хотим найти путь в хронилища — через Пещеру ветров, возможно. Но это

вариант не самый лучший и самый опасный. Стела не так давно вернулась в Мир, до этого ей

пришлось жить в Диких землях, и она говорит, что есть какие-то племена, которые поклоняются

Тайамант до сих пор, и они могут знать другой путь. Вот. Может быть, вы знаете что-либо об этом,

очень прошу вас рассказать нам.

Азель задумался, замолчав надолго. В кабинетике было тихо, слышалось лишь попыхивание

трубки. Вальд сидел на краю дивана, напрягшись, как струна, что-то шептало ему, что именно

здесь начнется их путь туда, где еще не бывали миряне. Стела расслабленно привалилась к мягкой

спинке, она-то ждать умела, вся ее предыдущая жизнь была переполнена ожиданием, поэтому

пройдет больше времени или меньше — ей было все равно. Купец встал, походил перед ними, все

еще исподлобья разглядывая то одного, то другого. Потом обреченно вздохнул.

- Эх, очень мне не хочется вам об этом рассказывать. Но... Да, несомненно, мы все знаем о двух

девушках из клана астрономов, и пяти детях, которые спасли Мир. И мне очень жаль, что такое

случилось с твоей матерью. Хрон редко отпускает своих жертв. И ваше путешествие к нему может

оказаться смертельным. И, скорее всего, оно и будет смертельным, если только... - перебил сам себя

и вновь задумался.

Вальд в нетерпении начал ерзать:

- Ну, пожалуйста, не томите. Вы хотите, чтобы я на ваших глазах от любопытства скончался?

Азель усмехнулся:

- А ты манипулятор, хотя и шутник! Ну да ладно, коли начал, так надо и заканчивать. Я терпеть не

могу неоконченных дел. В общем так: Стела слышала верно, за песками пустыни Крогли есть те,

кто поклоняется древнему злу – проклятой дочери темнобородого, Тайамант — их божество. И

этих племен целых три.

Вальд вздохнул с облегчением. Купец продолжил.

- Но, ты не спеши радоваться. Эти три племени постоянно кочуют — это раз, они враждуют друг с

другом — это два. И самое главное — это ведьмы. Откуда они взялись — никто не знает, ходят

слухи, что они из других миров — в своих мирах они умерли и попали к нам — то ли наказание

какое отбывают за свои грехи, то ли награда это им — не окончательная смерть, а какое-никакое

существование.

У Стелы заблестели глаза:

- Я же говорила!

6

6

- Да верил я тебе, верил. Только где мы их искать-то будем?

-Дети, дети. Вы не поняли. Самое главное в том, что я рассказал, это не то, что они существуют и

где они существуют. Даже их происхождение — неважно. Важно то, что они — ведьмы, вы

понимаете это? Что вы слышали о ведьмах?

Оба астронома в замешательстве пожали плечами:

- Да так, слухи всякие, сказки в детстве.

Купец поперхнулся дымом, закашлялся, багровея. Прибежала Марьями со стаканом воды и

пузырьком какого-то снадобья. Заворчала с порога, что-де сам зельем этим трубочным травишься,

еще и детей дышать заставляешь. Накапала несколько капель из пузырька, и подала мужу.

Улыбнулась, повернувшись к диванчику:

- Не заговорил он вас еще? Может чаю принести?

Стела, смущенно кивнула, чай, поданный за ужином, ей понравился. Дикие такого напитка не

знали, пили в основном кобылье молоко, подогретое с жиром и водой, да соли еще добавляли. А

чай, да в который еще и добавляли мед — ооо, этот напиток ей нравился больше. Марьями

упорхнула. Купец уселся за стол, подвинув поближе тяжелое кресло, похрипел еще, откашливаясь,

и одним глотком допил лекарство из стакана, поморщившись. Видимо, гадость была несусветная.

- А, вспомнил! - заскрипел креслом, отодвигая его, и полез на полку, что висела рядом — искать

что-то.

Вернулась Марьями, осторожно неся поднос, заставленный всякой вкуснятиной, следом