Владимир Кожевников - Забытый. Литва

— Ясно, князь. Мне человек семь, не больше.

— Смотри сам. А ты, Микола, свою обычную работу выполняешь впереди, но несколько групп, человек по пять, потяни за Станиславом. Чтобы разрыва с ним не получилось, чтобы и вести быстрей приходили, и его, если понадобится, подкрепить. Так?

— Так, княже, но боюсь — тут слабина выйдет. Если несколько групп, да человек по пять... то тут останется чуть...

— Ничего, тут Олгердовой разведке делать нечего, так что себе оставляй самый минимум.

Уже через четыре дня Дмитрий получил вести из самого Ябу-городка. Станислав сообщал, что хан Деметр сидит в городе с туменом, о движении литвин знает, но никуда не налаживается, видно, ждет чего-то. Или кого-то. Дмитрий известил Олгерда. Тот немедленно вызвал его к себе.

— Меня?! Не князя Любарта?

— Именно тебя, князь, — почтительно склонился гонец.

— Ну, лед тронулся! — усмехнулся Любарт, — Поезжай. Только смотри. Аккуратней!

К Олгерду надо было на соседнюю дорогу, верстах в трех. Волынское войско стояло прямо на берегу, Олгерд восточнее, еще восточнее Андрей.

Дмитрий скакал за гонцом, раздумывая, как себя вести, но так ничего и не надумал и махнул рукой: «Черт с ним! Ведь не знаю даже, зачем зовет». К командующему подъехал почтительно, поклонился, даже шапку снял, отмахнул рукой:

— Звал, Великий князь?

— Звал, здравствуй. Ты что ж это в походе без шлема?

— Шлем в битву. А так что его трепать...

— И что, все у тебя так?

— Все, кроме разведчиков.

— Да вот, разведчики. Откуда эти сведения? Неужели твои в Ябу-городке?

— Да. Мой Станислав прислал. А он выдает только то, что сам пощупал.

— Он вернулся?

— Нет. Зачем? Он дальше пошел. Гонца прислал.

— Значит, и дальше будешь сведения получать?

— Конечно.

— Что ж, мне свою разведку разогнать?

— Упаси Бог, Великий князь! Они свое дело разве не делают? Это я уж самодеятельностью занялся, именно оттого, что твоя разведка работает здорово, а моей как будто и делать нечего. Вот я их вперед и послал...

— Да? — Олгерд усмехнулся. — Ну ладно. Погожу разгонять. Значит, Деметр навстречу не спешит?

— Нет. Да и куда ему с туменом? Видать, подмогу ждет. Только откуда? Я ведь — прости, Великий князь — здешней обстановки не знаю.

— В самом деле?

— А откуда мне?

— Ну, мало ли... Ты вон, везде уже... А обстановка тут простая: у Деметра два союзничка, южные ханы — Хаджи-бей и Кутлук-бек. Первый кочует в Белобережье, второй еще восточней, может — и в самом Крыму.

— А тогда Мамай?

— Черт их разберет, — у Олгерда было, кажется, довольно благодушное (что случалось редко), располагающее к разговору настроение, — их здесь тучи, и чуть ни каждый — хан, и каждый сам по себе норовит. Но все, кто Мамая слушаются, ушли с ним в Азак, готовятся Сарай брать. Тут у меня данные верные. А вот кто Мамая не любит, кто подножку готовит... Эти трое точно! Но в последний момент вдруг еще кто вывернется?! Вот тогда нам туго придется.

— Значит, надо поспешить?

— Тоже не вот... С одним туменом он поднимется — и в степь!.. И лови его... Надо, чтобы они все собрались. А если не соберутся, то основательно переть: кочевья уничтожать, полон набирать, чтобы сзади ничего неопределенного. Все, что забрано, сразу в Литву. Значит — коммуникации держать, от тылов не отрываться, подкрепления из глубины непрерывно подтягивать... Не очень-то у нас их много. Князь Федор — мудак! Что наскреб, то и отдал... А Владимир... что ж он мог успеть... на пустом месте? — Олгерд как бы просил оценки...

Дмитрий ничего не мог придумать, кроме сочувствующего «да-а...»

— Вот тебе и «да-а»... Как биться-то думаешь, мудрец? Не боишься татар? «Мудрец?!! Значит, считаешься?!!»

— Я с татарами, Великий князь, как себя помню, потягаться хотел. Так что... Какая тут боязнь? Волков бояться... сам знаешь.

— Русские пословицы очень метки, — усмехнулся Олгерд.

— Я не татар боюсь. — Дмитрий решил все поставить на кон, раз уж случай подвернулся, раз уж Олгерд в настроении, слушает, — другого...

— Чего?

— Что не позволишь мне по-своему стрелками распорядиться. Как в позапрошлом году...

— В позапрошлом?.. — Олгерд засмотрелся рассеянно на что-то под ногами своего коня.

«Ну что?! Что скажешь?! Не опасаешься, что я и тут х.. на тебя положу?» — но Дмитрий сообразил, что спрашивать и предлагать дядюшка ничего не будет, и поспешно добавил:

— ...а еще опасаюсь, что их много больше будет... числом задавят... Зеленые молнии, сверкнувшие в глазах Олгерда, неожиданно порадовали Дмитрия. Тот глядел уверенно: