Владимир Бабкин - Император мира

— Вы справлялись обо мне?

Маршин удивленно на меня посмотрел.

— И вы еще спрашиваете! Я же должен был проверить, хорошо ли вас приняли, ведь я вам рекомендовал эту квартиру!

— О, да, благодарю вас. Квартира была прекрасной. Жаль, что долго мне в ней пожить не удалось. Меня и в самом деле мобилизовали.

Усмехаюсь.

— Да уж, вижу! Теперь я вам должен честь отдавать, как старшему по чину.

Маршин раздраженно отмахнулся.

— Ах, оставьте эти глупости. Какой из меня офицер? Всего лишь зауряд! Вот вы, сразу видно — боевой офицер, а я так, штатская штафирка, на которую напялили мундир и погоны.

— И где вы нынче? Судя по всему, вас не на фронт призвали.

Я с интересом ждал ответ на мой вопрос. От этого и других ответов зависело очень многое.

Бывший инженер АМО рассмеялся невесело.

— Право, Владимир Иванович, лучше бы на фронт определили. Там бы я хотя бы пользу приносил Отечеству.

Делаю удивленное лицо.

— Что так? В какую-нибудь дыру определили?

Мой собеседник досадливо крякает.

— Хуже! Бумажки-бумажки-бумажки…

— Важные хотя бы бумажки?

Маршин смотрит мне в глаза и серьезно отвечает:

— Вы не поверите, штабс-капитан. Бумажки важные и секретные. Как у того интенданта, который должен блюсти военную тайну, дабы неприятель не узнал численность дивизии по количеству выданного интендантом исподнего.

Мы рассмеялись. Спрашиваю про между прочим:

— Так вы где сейчас остановились-то? Хотелось бы как-то встретиться еще раз-другой.

Инженер вздыхает.

— Увы, дорогой Владимир Иванович, увы. Получил предписание завтра покинуть столицу.

— Очень жаль. Далеко?

— Дело пустяковое, но дорога долгая. Так что…

Он развел руками в извиняющемся жесте.

— Надеюсь свидимся!

— Непременно! Вернетесь в Первопрестольную, напишите мне по вот этому адресу. Мне передадут.

Зауряд-капитан Маршин прячет в карман мою бумажку, а затем, увидев кого-то, встает. Оборачиваюсь, к нам подходит молодая привлекательная барышня.

Быстро поднимаюсь и киваю головой.

— Сударыня.

А Маршин берет на себя труд нас представить.

— Елена Петровна, разрешите вам отрекомендовать штабс-капитана Артемьева из Военного министерства. Владимир Иванович, позвольте отрекомендовать Елена Петровна Иволгина, дочь полковника Петра Александровича Иволгина.

— Сударыня, счастлив с вами познакомиться.

Галантно целую ручку. Затем, обменявшись парой любезностей, вежливо откланиваюсь и оставляю инженера с его девушкой.

Уже идя по Тверской, усмехаюсь. Зауряд-капитан Маршин столько искал эту барышню, с которой он случайно познакомился в день моего прибытия в Москву. И подишь ты, сыскал! И, что самое интересное, мобилизация в армию помогла инженеру, поскольку, как выяснили ребята из Имперской СБ, Елена Петровна имела определенный пунктик на тему офицеров. Видимо происхождение из семьи потомственных военных сыграло роль. Так что, теперь Маршин весь из себя кавалер. А то, что он пока «зауряд», так это дело поправимое.

Главное, шельмец, что он ни словом не обмолвился ни куда он едет в командировку, ни чем вообще занимается. Это был серьезный экзамен, и он его с честью выдержал.

ПОСЛАНИЕ КОРОЛЮ ИТАЛИИ ВИКТОРУ ЭММАНУИЛУ III. 6 (19) июня 1917 года.

Дорогой Виктор!

Благодарю за твое письмо. Приветствую решение твоего правительства об оказании помощи союзной Франции в восстановлении законности и порядка на территории Окситании. В этот непростой исторический момент все страны-участницы Антанты должны выступить единым фронтом против наших общих врагов, внешних и внутренних. Как показал опыт минувших месяцев, именно внутренний враг наиболее опасен.

К нашему величайшему счастью, в России удалось удержать ситуацию под контролем, хотя, как тебе известно, пришлось прибегнуть к решительным и суровым мерам для восстановления порядка в государстве. Вызывает здоровый оптимизм и внутреннее положение твоего королевства. Италия сохраняет стабильность и готова протянуть руку помощи соседям, которые, волею судьбы и слабостью своего правительства, оказались ввергнуты в пучину анархии и революционного хаоса.

К счастью, сдвинулась с мертвой точки ситуация с взаимным непризнанием двух центров, претендующих на статус единственной законной власти во Франции. Переговоры в Бресте между делегациями Орлеана и Руана могут и должны принести определенность на землю этой многострадальной страны, ждущей скорейшего умиротворения.