Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

— Разве только повторяю шутку князя. Выполнять!

Но прежде чем двинуться с места, один стражник протянул другому руку, сжатую в кулак. Кулак второго обрушился сверху.

— Да взойдет Солнце сегодня ночью! — воскликнули оба.

Граф Ливирро, бессменный правитель Варготоса, перемещался в недрах древней пирамиды как рыба в воде, с легкостью обходя ловушки, выбирая нужный путь из десятков обманных. В хаосе коридоров и комнат можно было отыскать и привычный тронный зал, который использовался лишь для важных церемоний, либо для секретных бесед, таких, как сейчас. Находящийся в самом сердце пирамиды, зал этот окружен толстым слоем камня, через который не пробивалось ни звука. Лишь узкий коридор вел к двери, и каждого, кто к ней подходил, чувствовали находящиеся в зале.

Ну и, конечно, тронный зал не терпел людей. Люди в нем начинали задыхаться. Причиной тому — глухие стены и плотная дверь. Быстро заканчивался небольшой запас воздуха, и люди, зачем бы их ни привели туда, выполняли волю приведшего.

Отворив дверь, граф Ливирро застыл. В нос ему ударил смрад дешевой сигареты.

— Рад приветствовать господина графа! — провозгласил Роткир, развалившийся на троне. — Проходите, милостивый государь, не стойте в дверях. Выбирайте кресло по вкусу, налейте себе чего-нибудь выпить, можете поиметь какую-нибудь из понравившихся служанок — чувствуйте себя как дома!

Говоря, Роткир обводил широким жестом пустое серое помещение, в котором, помимо трона, только чадили свечи на стенах.

— Ты не много себе позволяешь? — Граф закрыл дверь.

— Я уже достаточно давно проверяю длину поводка. — Роткир тщательно затушил окурок о подлокотник трона и спрыгнул на пол. — Чем больше проверяю, тем больше склоняюсь к мысли, что никакого поводка нет.

Ливирро молча сел на оскверненный трон, смахнул хлопья пепла с подлокотника.

— В одной из городских тюрем есть такая штуковина — стул, — заговорил Роткир. — Так и называется: «стул». Так вот, мы его пуще палок боялись. Если тебя отправляют на стул, никто уже не чает, что вернешься. Как-то так хитро, собака, устроен, что вроде на нем удобно, а посидишь пару минут — и начинается. Кости ломит, спина ноет, руки-ноги девать некуда. А надо сутки высидеть! Вот после таких суточек почти все с ума сходили, пеной брызгаться начинали, мычать всякую ерунду. Я, правда, никогда на нем дольше часа высидеть не мог. Меня, знаешь, привязывать-то бесполезно, я цепи рву, коли надо. Так вот, о чем… А, да! Трон твой — ровно такая же удобная штуковина. Пару минут посидел, а уже сдохнуть хочется. И зал тоже.

— Трон не должен быть удобным, — сказал Ливирро, приглядываясь к капелькам пота на лбу Роткира. — Чтобы владелец слишком не любил на нем рассиживаться.

— Вот-вот, так и есть, — закивал Роткир. — На другой тюрьме, где меня повесить хотели, мужик один был, так он чего сказал однажды? Что в самом низу, что на самом верху — все одинаково. Только внизу приходится, а наверху — по желанию. Внизу — за деньги, наверху — задаром. Я как в верхи-то пролез, сразу давай смотреть. А тут и правда разницы никакой.

— Хватит трепотни. Говори, что вокруг.

Роткир сел на пол и вынул еще одну сигарету. Когда он поднял голову, выпуская изо рта струю сизого дыма, Ливирро заметил, что лицо парня побледнело, пот исчез. Остановилось сердце, но сам он, как всегда, этого не заметил. Подступающую жажду примет за плохое самочувствие и поспешит выйти на воздух, где в последний момент запустит сердце. И останется человеком — до странного сильным и ловким, стремительно залечивающим раны.

— Как сказал мне все тот же мужик в ночь перед казнью — время раскаяться в содеянном и ввериться Реке.

Граф зажмурился. Ждал ведь, знал, что так случится.

— Цепь сомкнули, как я понял, еще позавчера и чего-то ждут, — продолжал Роткир. — Так-то их не видно. В лесу — понятное дело, а в полях они на день в землю зарываются, а ночью наблюдают. Жуткие парни, даже меж собой не говорят. Я одного прирезал, для пробы, но скорее по случайке вышло. Так и оставил. Починили уж небось.

— Я ведь велел тебе только наблюдать! — прорычал Ливирро.

— Ку-ку! — Роткир помахал рукой с зажатой между пальцами сигаретой. — Город в кольце, отмашки ждут! Делать-то чего будем? Прорваться, конечно, можно, если по уму, и спрятаться тоже — если совсем по уму. Да только у нас ведь и в доме не все ладно.

— Сегодня я заключу договор с Кастилосом, — сказал Ливирро. — Мы быстро перебьем крыс в городе. А у тебя будет особое задание.