Игорь Колесник - Сетевые игры

Наступил вечер. Светит полная луна. Сидим с Арафель на лавочке у кузницы, на окраине Британии. Доспехи и оружие, кучкой металлолома, сложены на траве. На мне простые штаны и рубашка. На ней красивое, синее платье. На платье, этикетка на ней написано — Красивое. Сразу видно — программу, Американцы писали. У нас человек, сам решает, красивое оно или нет, а тут специально вешают этикетку — Красивое платье. Чтобы, не перепутали с некрасивым. Ну, прямо, как дети.

Сидим, отдыхаем. Хорошо, когда тихо и спокойно.

В небе висит, ослепительно белый, лунный диск, словно только что отпечатанный, пятирублевик. Ночной воздух, ароматен и сладок. Мёд и мяту, можно попробовать, при вдохе, на вкус. Ночной воздух, можно есть как пирожное. Рядом сидит, ритмично хлопающая ресницами блондинка, американского розлива немного похожая на Мерлин Монро, только в худощавом варианте. Она ужасно милая и с первого взгляда кажется скучной, как смертный грех, но это на первый взгляд. Я понимаю, она не разбуженный вулкан. Может попробовать разбудить? А, что, сейчас сделаем!

— Пойдем, погуляем? — заговорщицки подмигивая, мотаю головой.

— Пойдем — лениво поднимается со скамейки. Ночь тихая. Жарковато только. Арафель, тоже скинула броню и сейчас только в средневековом купальнике. Две полоски материи, завязанные на груди и бедрах. По дружески, беру её, за руку. Так босиком, топаем в направлении леса. Захватываю с собой, на всякий случай меч, мало ли что. Ультра все-таки. Идем медленно, прогулочным шагом. При ходьбе, касаюсь её плеча.

— Как тебе здесь? — наклоняюсь к белокурым волосам. Аромат жасмина, кружит голову.

— Как-то все блекло, по сравнению с Нью-Йорком. Но с другой стороны, отдохнуть можно. Если не суетится, как ты — Блин, она уже учит меня жизни. Мохнатые ресницы, вспорхнули чёрными бабочками. Глаза, блеснули, голубыми льдинками в темноте.

— Это придуманный мир. Он не реален. Ты воспринимаешь его, как настоящую жизнь. Ты же взрослый мужчина. Зачем играть в эти глупые игры? Зачем подменять реальность иллюзией? — девушка, явно издевается. Пытается вызвать, на откровенность.

— А ты знаешь, что вся наша жизнь это иллюзия? Настоящего нет. Все происходит у нас в голове. Как мы представляем, так мы и живем. Если ты представляешь, что ты Арафель — ангел смерти, то и будешь ей. Если думаешь, что ты маленькая, закомплексованная девочка — быть тебе всю жизнь такой. Настоящего нет. Мы живем или прошлым, в воспоминаниях, или будущим в мечтах.

— Странная, какая то философия. И вообще ты, что-то забываешься. Ты просто не знаешь, с кем разговариваешь — в нежном голосе, появилась никотиновая хрипотца.

— Ой, и с кем же? — Дурашливо смеюсь, обнимая рукой, её, за плечи. Она, резко замолкает, словно натыкается на невидимую стену. Нервно закусывает нижнюю губу и поворачивается. Мы, остановились и смотрим друг на друга. В её, голубых глазах, припудренных ночной, таинственностью, читаю непонимание и страх.

— Тебе не надо этого знать — Она качает головой. Светлые локоны, разлетаются снежными жгутами, в разные стороны. Осторожно беру её за локоть. Чувствую тепло, девичьего тела. Но я, знаю — мы почти чужие. Мы, в разных галактиках. Понимание — это не наше слово. Надо попробовать найти контакт. Русские, любят поговорить, обо всем и не о чём. Пытаюсь, тупой болтовней, немножко к ней приблизится.

— Кстати про философию. Был такой философ в 19 веке, Артур Шопенгауэр.

Как-то молодой Артур, гулял ночью по кладбищу — начал я, веселый, жизнерадостный рассказ — Навстречу ему, кладбищенский сторож с фонарем.

— Зачем вы, здесь? — строго спросил он юношу.

— И вправду, зачем я здесь? — задумался Артур. И вот тут-то, и появился Шопенгауэр…

— Навстречу Артуру? — Арафель нахмурила брови, как отличница-первоклашка.

— Хм, нет же. Артур Шопенгауэр, это одно лицо. Он просто появился, после этого вопроса, как философ.

— А, как он, сам себе появился, тогда? — губы кривятся, в куринную гузку.

«Да, курица не птица, женщина не философ» — мелькает у меня в голове.

Арафель, резко обрывает мысли, судорожно сжав мою ладонь.

— Это что кладбище? — она пискнула, детским, высоким, испуганным голоском — я, как то даже и не заметил, что гуляя, подошли к Британскому кладбищу. Мраморные кресты, склепы и могилки. Ядовитая луна, освещает мрачный пейзаж. Что на меня нашло, сам не знаю, наверное, со злости.

Крепче сжимаю ее, руку и рыкаю.

— Пошли… Я здесь живу… — мой низкий, хриплый голос, поднимает несуществующую шерсть на загривке. Волосы на голове шевелятся. Арафель падает на задницу, прямо на холодный, ночной, кладбищенский песок.