Шмуэль-Йосеф Агнон - Рассказы о Бааль-Шем-Тове

( Биркат Авраѓам, Дварим аревим, раздел 1, лист 5, рассказ 12)

У святого рабби Хаима из Красного имя жены было Хая. Однажды, когда он был у Бешта и пришел получить от того прощальное благословение, попросил Бешта, чтобы и во время поездки тот держал его в святой своей памяти и чтобы поминал и жену его праведницу, и сказал ему: «А знак на память тебе – “жена друга – как друг” [93]». Сказал ему Бешт: «Есть у меня знак получше, ведь гематрия * Хаима и Хаи как у [слов] “Господь Бог”».

( Сипурим нехмадим )

Один праведник хотел привести Избавление [94]посредством усиления меры Суда по отношению к злодеям, и спросил его Рибаш, да охранят нас его заслуги, каким образом спасет он Израиль посредством усиления меры Суда, если они, [сыны Израиля], не совладают с ней. А это значит, что многие из Израиля оступятся и будут отвергнуты, не дай Бог. И за то, что тот праведник забыл о спасении Израиля, получил он кару с Небес.

(Дерех эмуна у-маасе Рав, с. 70)

Рассказывал праведный рабби Ицхак-Айзик из Комарно: «Слышал я от учителя моего и тестя, известного праведника рабби Авраѓама-Мордехая из Пинчева, который рассказал мне со слов нашего учителя Бешта, да охранят нас его заслуги, что однажды он увидел одного праведника и сказал ему, что в мире воздаяния смеются над ним, потому как праведник сей поражает своей праведностью, и воздержанием, и аскезой, и чудесными озарениями, но примешалось ко всему этому намерение удостоиться духа святости. И из-за легчайшего этого намерения, направленного не на служение Господу, достигли все деяния его Мира воздаяния, и там смеются над ним, мол, из-за такой малости он теряет достигнутую им ступень святости.

(Мазкерет шем ѓа-гдолим, Менорат заѓав, 91)

История о святом рабби Аѓароне ѓа-Леви [95], ученике автора книги Танья [96] , который молился перед ковчегом в вечер святой субботы. После кидуша* сказал он хасидам: «В час встречи субботы явился мне Бешт из высшего мира и сказал мне, что тяжелое испытание было суждено Израилю, да помилует нас Господь, а он сделал так, чтобы взяты были десять праведников из этого мира в мир высший, дабы отменить приговор. Девять праведников он уже забрал в высший мир, теперь же спросил меня, не пожелаю ли и я быть в миньяне. И согласился я быть в миньяне». После этих слов лег святой рабби Аѓарон на свою кровать и тотчас удалился из этого мира.

(Ликутим хадашим, 110)

Слышал я от правдивых людей, что в час своей кончины сказал Бешт: «Теперь я знаю, зачем был сотворен».

(Таамей ѓа-минѓагим, кунтерес ахарон)

Незадолго до своего ухода из мира, [когда] оставалось ему еще два часа, сказал он, [обращаясь] к Господу, да будет благословен Он: «Эти два часа я приношу Тебе в дар. И это – истинная жертвенность».

(Мидраш Пинхас)

Все истории, что рассказывают о нем, о Беште, да охранят его заслуги нас и весь Израиль, не [отражают] и тысячной части его величия, как мы учим из грозных величием и благолепием своим речений господина и учителя нашего [97], да пребудет душа его в небесных чертогах, и как написано в книге Ликутей амарим [98] , и как писал учитель наш, рабби Менахем-Мендл из Святой земли, и вот его слова: «Слово Того, Кто велик Именем, обрело бытие в руках того, кто владел Именем [99], один он был такой, начиная с древних не восстал такой, как он, и после него – кто “восставит из праха…” [100]»

(Шивхей ѓа-Бешт, предисловие печатника)

Жители Меджибожа рассказывают, что всякий, кто слышал слова Торы из уст Бешта, запоминал их навсегда.

(Тиферет бейт Леви )

Бешт говорил, что сказывающий о славных деяниях праведников как будто устройством Колесницы занят [101].

(Шивхей ѓа-Бешт)

Отец мой, благословенной памяти, говорил мне: «Знай мое правило – я не передаю никаких рассказов о Беште, да будет и в грядущем мире благословенна его память, кроме тех, что слышал от отца моего, благословенной памяти, а это – то, что он видел своими глазами и слышал своими ушами [и что исходило] от светоча мира. Ибо в истории, которые рассказывают по миру, вкрадываются ошибки, и поэтому я осторожен и не рассказываю ничего, но только что видели мои глаза и слышали мои уши. Читатель должен знать сие – все истории, рассказанные в этой книге, истинны, как сами они, так и их толкования, ибо это то, что рассказал мне мой отец, благословенной памяти, и что он слышал от своего отца, а тот видел своими глазами и слышал своими ушами, и довольно сказанного».