Джон Голсуорси - Девушка ждёт

– У меня к вам вопрос, мисс Черрел.

Динни с трудом выдавила тихое «да?».

– Многое ли в этом дневнике написано вашим братом после его возвращения?

Она смотрела на него, не понимая; наконец до нее дошел смысл его слов, и ее словно подстегнуло.

– Ничего! Ровно ничего! Он весь был написан тогда же, на месте.

И она вскочила на ноги.

– Можно узнать, откуда вам это известно?

– Мой брат… – только тут она поняла, что у нее вообще нет никаких доказательств, кроме слова Хьюберта, – мне так сказал мой брат.

– Вы верите каждому его слову, как святыне?

У нее еще хватило чувства юмора, чтобы не встать в позу, но все же она вскинула голову.

– Как святыне. Хьюберт – солдат, и…

Она запнулась и, глядя на эту высокомерную нижнюю губу, выругала себя за то, что употребила такое избитое выражение.

– Конечно, конечно. Но вы отдаете себе отчет, как мне важно это знать?

– У меня есть рукопись, – пробормотала Динни. Как глупо, что она не взяла ее с собой! – Там все ясно видно… я хочу сказать, она вся грязная, в пятнах. Я могу вам ее показать когда угодно, хотите?

Он снова удержал ее властным жестом.

– Не беспокойтесь. Вы очень любите брата, мисс Черрел?

У Динни задрожали губы.

– Очень. Как и все у нас.

– Я слышал, он недавно женился?

– Да, совсем недавно.

– Ваш брат был ранен на войне?

– Да. В левую ногу, пулей навылет.

– А в руку он не был ранен?

Ее опять словно укололо!

– Нет!

Короткое слово вырвалось, точно выстрел. Они постояли друг против друга полминуты, минуту; к горлу ее подступали слова мольбы, негодования; какие-то бессвязные слова, но она не раскрыла рта, она зажала его рукой. Он кивнул.

– Благодарю вас, мисс Черрел.

Голова его немножко склонилась набок, он повернулся и направился к двери, словно неся эту голову на блюде. Когда он исчез, Динни закрыла лицо руками. Что она наделала! Она только настроила его против Хьюберта! Она провела руками по лицу, по телу и так и замерла, дрожа с ног до головы, не отрывая глаз от двери, за которой он скрылся. Прошла еще минута. Дверь снова отворилась, и вошел Бобби Феррар. Он сверкнул зубами, кивнул, прикрыл за собой дверь и сказал:

– Все в порядке.

Динни быстро отвернулась к окну. За окном уже стемнело, а если бы и было светло, она бы там все равно ничего не могла разглядеть. В порядке! В порядке! Она провела рукой по глазам, повернулась и протянула обе руки, сама не видя куда.

Руки ее повисли в воздухе, но голос Бобби Феррара произнес:

– Я очень рад.

– А мне казалось, что я все испортила.

Теперь она увидела его глаза, круглые, как у щенка.

– Если бы он заранее не принял решения, он бы к вам не вышел, мисс Черрел. Не такой уж он кремень. Дело в том, что он обедал с судьей, – это нам помогло.

«Значит, зря я так мучилась», – подумала Динни.

– Вам пришлось показать ему предисловие, мистер Феррар?

Нет, и это к лучшему, – оно могло бы и повредить. В сущности, мы всем обязаны судье. Но вы произвели на Уолтера хорошее впечатление. Он сказал, что вас видно насквозь.

– Вот как?

Бобби Феррар взял со стола красную книжечку, любовно на нее поглядел и положил в карман.

– Ну что ж, пойдемте?

На улице Динни так глубоко вдохнула, словно хотела вобрать в себя весь этот ноябрьский вечер – и никак не могла надышаться.

– Бегу на почту! – сказала она. – Ведь он теперь уже не передумает, правда?

– Он дал мне слово. Вашего брата освободят сегодня вечером.

– Ах! Мистер Феррар!

И вдруг у нее из глаз хлынули слезы. Она наклонила голову, чтобы их скрыть, а когда повернулась к своему спутнику, его уже и след простыл.

Динни отправила телеграммы отцу и Джин, позвонила по телефону Флер, Адриану и Хилери, взяла такси и ворвалась к кабинет дяди. Сэр Лоренс сидел у камина с раскрытой книгой на коленях. Он поднял голову.

– Ну, как, Динни?

– Спасен!

– Это все ты!

– Бобби Феррар говорит, что мы всем обязаны судье. А я чуть было не испортила дела.

– Позвони.

Динни позвонила.

– Блор, попросите сюда леди Монт.

– А у нас радость, Блор: мистера Хьюберта освободили!

– Спасибо, мисс; я поставил на это шесть фунтов против четырех.

– Что бы нам сделать на радостях, Динни?

– Мне придется поехать в Кондафорд.

– Но сначала ты с нами поужинаешь. И сегодня ты у меня напьешься. А как будет с Хьюбертом? Кто его встретит?

– Дядя Адриан сказал, что мне лучше не ходить; он пойдет сам. Хьюберт, конечно, побежит домой и будет ждать Джин.