Бениамин Таммуз - Минотавр

– Принято, – сказал гость. И, вежливо поклонившись, отошел. Она не отрываясь смотрела ему в спину. В его походке, во всем его облике она прочитала грусть пополам с покорностью и, быть может, даже с обидой. Это выглядело так, будто он разом как-то устал.

Стул, предназначенный для гостя, Tea поставила напротив фотографии. Когда он вошел, она усадила его за стол и вышла в кухню, чтобы приготовить кофе; сдвинув чуть-чуть занавеску, она видела то, что происходило в комнате. Гость не проявил к снимку никакого интереса; он поглядывал по сторонам, разглядывал трещины на потолке и терпеливо ждал возвращения хозяйки.

– Что вы думаете об этом человеке? – спросила Tea, вернувшись с кофе и указывая на снимок.

Он мельком взглянул на фотографию и перевел глаза на нее, словно сравнивая, а затем вежливо спросил, не является ли человек на фотографии ее отцом.

– Не кажется ли вам, что между вами есть сходство?

– Не возражал бы, – сказал гость. – Красивый мужчина, ничего не скажешь.

– Послушайте…

Tea села напротив него и перевела взгляд со снимка на лицо гостя, словно желая объединить то, что она видела, в единое целое.

– Послушайте. Скажите мне… это вы?

– Кто я?

– Тайный агент некоего государства. В вас стреляли полгода назад… два выстрела… после чего вам сделали пластическую операцию… Не говорите ничего… только ответьте: да или нет.

Он не улыбнулся. Он сидел без движения. Никакой реакции. «Может, он решил, что я сошла с ума?» – подумала Tea. Она могла бы его понять. Почему он молчит? Он должен сказать хоть что-то, ведь возможно все же… возможно все же, что это он… О боже!

– Нет, – сказал наконец гость. Слабая улыбка, скользнув по его лицу, погасла.

– Я не собираюсь ничего объяснять вам, – холодно сказала Tea. – Вы были предупреждены. Выпьете кофе?

– Спасибо, с удовольствием… Я вижу, у вас пианино. Вы играете?

– А вы?

– Да, – ответил он.

– Расскажите о себе. Если хотите. Кто вы?

– Мое имя вам известно. Я рад был бы рассказать вам о себе… я очень даже хочу этого… а кроме того… У меня ведь нет права задавать вам вопросы?

– Прав нет. Но вы можете спросить, если хотите.

– Я воспользуюсь вашим разрешением, – сказал гость. – Чуть позднее. А пока – о себе… Мои родители греки. Я родился в Египте, в Александрии. Я был еще ребенком, когда наша семья перебралась в Ливан. Там я закончил школу… и консерваторию. Мой отец хотел, чтобы я стал юристом, он готов был оплачивать мою учебу в каком-нибудь американском университете. Так я и сделал. Около двадцати лет тому назад вся семья перебралась в Европу. Сейчас я живу и работаю в Мадриде… вот пока и все. Если для начала этого достаточно… позвольте и мне задать вам вопрос… один-единственный…

Tea кивнула.

– Те вопросы, которые вы задавали мне… они были основаны на какой-то полученной обо мне информации… или это была попытка установить… или, точнее, попытка найти след человека, которого вы ищите?

– Уточните, пожалуйста, свой вопрос, – сказала Tea.

– Я могу только догадываться… только предполагать. Вас что-то связывает с человеком, личность которого для вас, похоже, не вполне ясна… окутана, скажем так, неким туманом. И вы пытаетесь понять, не я ли это. Я прав?

– А не сыграете ли вы что-нибудь? – сказала Tea, уклонившись от ответа. – Что-нибудь из того, что вы любите.

Гость вздохнул, улыбнулся и пересел к фортепьяно. Играл он первую часть сонаты Моцарта, и играл блестяще. Прервав игру, он с каким-то отчаянием повернулся к Теа.

– Извините, – сказал он. – Я играл плохо. Без постоянной практики техника пропадает. В консерватории, в юности, я лучше всего играл концерт для фортепьяно с оркестром. Но это было давно.

– А имя Франца Кафки вам ничего не говорит? – спросила Tea. Она чувствовала себя совсем разбитой. Ей было о чем подумать, более чем достаточно для первого раза.

– По-моему, всем известно это имя, – ответил гость. Улыбнулся ли он, или это ей уже померещилось? – Мне тоже, конечно.

– Не сердитесь на меня, – сказала Tea. – Но я прошу вас уйти.

– Я пришел, ибо вы меня об этом попросили. Точно так же я ухожу по первому вашему слову. Единственная просьба, с которой я обращаюсь к вам, – это дать мне еще две минуты. Прошу вас… сразу после этого я уйду. Но только выслушайте меня и ничего не говорите.

– Я слушаю, – сказала Tea.

– Вы самая красивая женщина, какую я когда-либо видел в своей жизни. В этом нет ничего нового для вас, я уверен. Уверен, что вы слышали это бесчисленное количество раз. Но я прошу вас… я прошу – дайте мне возможность видеть вас. Хотя бы один раз в день. Просто видеть. Спокойной ночи.