Пелам Вудхаус - Сердце обалдуя

– Не нужно. Сколько бы там ни было, отныне вы получаете вдвое больше.

– Благодарю вас, сэр. Я полагаю, вы передадите мне письменное уведомление на этот счет.

– Хоть двадцать.

– Одного будет достаточно, сэр.

Бредбери галопом промчался мимо дворецкого и устремился к жене. Та была одна.

– Мама легла спать, – пояснила она, – голова заболела.

– Ну и ну, – ответил Бредбери. Все складывалось как нельзя лучше, – до чего же приятно вернуться домой.

– Хорошо повеселился?

– Отлично.

– Встретил всех старых приятелей?

– До единого.

– И речь на банкете произнес?

– Я-то? Все закатывались от смеха под столы.

– Большой, наверное, банкет был?

– Не то слово.

– А как прошел матч?

– Лучше не бывает. Наши выиграли. Номеру 432986 перед самым свистком удался результативный проход на сто десять ярдов.

– Правда?

– А это, поверь, не так-то просто, особенно в кандалах.

– Бредбери, – сказала вдруг миссис Фишер, – где ты был все это время?

Сердце Бредбери замерло на мгновение. Жена вдруг стала один в один похожа на тещу. Впервые в жизни он поверил, что она действительно приходится дочерью миссис Мейплбери.

– Как где? Я же говорю.

– Бредбери, – сказала миссис Фишер, – скажи мне одно. Ты видел сегодняшние газеты?

– Знаешь, я встретил столько старых друзей и все такое, как-то было не до газет.

– Тогда ты не знаешь, что торжественное открытие нового стадиона в Синг-Синг отложено из-за эпидемии свинки в тюрьме.

Бредбери напряженно сглотнул.

– Не было никакого банкета, никакого футбола и встречи выпускников. Так где ты был, Бредбери?

Бредбери снова сглотнул.

– А ты ничего не путаешь? – спросил он, придя в себя.

– Нет.

– Может, это где-нибудь в другом месте?

– Нет.

– Синг-Синг? Так и пишут?

– Да. Итак, Бредбери, где ты был целых два дня?

– Я… ну…

Миссис Фишер сухо кашлянула.

– Я спрашиваю из чистого любопытства. Все, конечно же, выяснится на суде.

– На суде?!

– Естественно, я намереваюсь немедленно обратиться к своему адвокату.

Бредбери вздрогнул.

– Не надо!

– А ты как думал?

Дрожь пробрала Бредбери с головы до ног. Он чувствовал себя еще хуже, чем когда его соперник по финалу неожиданно выиграл восемнадцатую лунку, тем самым сравняв счет в матче и добившись переигровки.

– Я все расскажу, – пролепетал он.

– Да?

– Дело вот в чем.

– Так.

– Э-э… вот в чем. То есть это…

– Что дальше?

Бредбери стоял, не зная, куда девать руки, и стараясь не встречаться с женой глазами.

– Я играл в гольф, – еле слышно произнес он.

– Играл в гольф?

– Да. – Бредбери помолчал. – Не в обиду будет сказано… то есть любой на моем месте счел бы за честь… но так уж я странно устроен, ангел мой, – просто не мог больше играть с тобой. Конечно, я сам виноват, но так уж вышло. Еще один день, и я начал бы бросаться на людей, а глядишь, и покусал бы кого. Вот я подумал и, чтобы не обижать тебя, прибег, так сказать, к военной хитрости. Говорил тебе, что хожу на работу, а сам ездил играть в «Сквоши Холлоу».

– И ты был там вчера и сегодня? – воскликнула миссис Фишер.

Несмотря на деликатность ситуации, к Бредбери вернулось бьющее через край возбуждение.

– Я-то? – выкрикнул он. – Клянусь твоей соболиной шубой! Да я кубок выиграл!

– Ты? Кубок?

– Клянусь твоими бриллиантами, выиграл! Смотри, – сказал Бредбери, отломав ножку от антикварного стола, – знаешь, что случилось в полуфинале? – Он вцепился в ножку хватом Вардона [16]. – Значит, я здесь, метрах в пяти от грина. Соперник играет, как черт. Я не отстаю. Скажешь, я думал о ничьей? Как бы не так. Спокойно так подхожу к мячу, легонечко бью, и хочешь – верь, хочешь – нет, но мяч остановился только в лунке.

Он осекся, поняв, что, пожалуй, отвлекся от главной темы разговора.

– Милая, – с жаром продолжил Бредбери, – не сердись. Может, попробуем еще разок, и все устроится. Дай мне шанс. Сыграем завтра раунд? Возможно, к твоему стилю просто нужно привыкнуть. Мне ведь и маслины не понравились с первого раза. И виски. Икра тоже. Вот если…

Миссис Фишер покачала головой.

– В гольф я больше не играю.

– Но послушай…

Она нежно посмотрела на Бредбери, едва не плача от счастья.

– Я была несправедлива к тебе, Бредбери. Так глупо подозревала тебя.

– Ну, ничего, ничего, – ответил Бредбери.

– Это все мама. Она ввела меня в заблуждение.

Бредбери было что сказать о теще, однако он предпочел воздержаться.