Александр Солженицын - Раковый корпус

…шестипудовые мешки… – Под сотню килограммов (в пуде 16,38 кг).

…к тому же старому зданию из серого кирпича с добротной открытой расшивкой швов… – Стены корпуса не были оштукатурены, и аккуратная кирпичная кладка оставалась открытой.

…Ефрем в тринадцать лет уже скакал, из нагана стрелял… – Геройства тринадцатилетнего Ефрема приходятся на Гражданскую войну. См. далее его рассказ о том, как он воевал: «Под Ижевском. Учредилку били. Я ижевских сам семерых застрелил» (с. 177).

…читал по нужде <���…> «Краткий Курс» до Четвёртой главы. – «Краткий Курс» – подзаголовок «Истории Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков)», написанной И. В. Сталиным. Впервые печаталась по главам в газете «Правда» с 9 по 19 сентября 1938 г. Книгой выпущена 1 октября 1938-го. В первых трёх главах излагаются в канонической версии события партийной истории от борьбы за создание РСДРП до поражения первой русской революции (1883–1907). В злосчастной четвёртой главе предпринята попытка наукообразно обосновать успехи большевиков. Постановлением ЦК партии от 14 ноября 1938 г. партийные, советские и хозяйственные кадры, кадры всей интеллигенции были обязаны приступить к изучению «Краткого курса». Каждый год в сети политпросвещения начинался с проработки первой главы и обычно заканчивался проработкой третьей. Четвёртая глава, через которую было не продраться, сама собой оставалась нетронутой. Об этом идёт речь в романе А. С. «В круге первом» (Глава 88 «Передовое мировоззрение»).

…это были рассказики маленькие <���…>. В оглавлении их было насыпано, как гравия. – В этом, 10-м томе Полного собрания художественных произведений Л. Н. Толстого в 15 томах (М.; Л.: Госиздат, 1930) – 50 рассказов, некоторые – меньше страницы.

Ещё вчера заметил Ефрем такое название: «Чем люди живы?» – Рассказом «Чем люди живы» открывается 10-й том (с. 3–19).

Языки их мало сходились, и разговаривали они друг с другом по-русски. – Если узбекский язык Ахмаджана принадлежит тюркской группе алтайской семьи, то татарский язык Сибгатова – кыпчакской группе тюркских языков.

Их ехал целый штат в Или, открывать новый участок… – Посёлок Или расположен на одноимённой реке. Железнодорожная станция в 64 км к северу от Алма-Аты.

…Толстой писал только оптимистические и патриотические вещи <���…> «Хлеб». «Пётр Первый». Он – трижды лауреат Сталинской премии… – Для Русанова Толстой – это прежде всего А. Н. Толстой (1882–1945), автор повести «Хлеб» (1937), превозносящей роль Сталина в обороне Царицына, и романа «Пётр I» (1929–1930; 1933–1934; 1944–1945), оставшегося незаконченным, но загодя обеспечившего автору Сталинскую премию (1941). В 1943 г. Сталинская премия досталась Толстому за трилогию «Хождение по мукам» (1927–1928; 1940–1941), в 1946-м (посмертно) – за драматическую дилогию «Иван Грозный» (1941–1943).

Это который – зеркало русской революции, рисовые котлетки?.. – Ссылки на статью В. И. Ленина «Лев Толстой, как зеркало русской революции» (1908), изучавшуюся в средней школе. Перечисляя «противоречия в произведениях, взглядах, учениях, в школе Толстого», автор статьи, в частности, уверяет: «С одной стороны, замечательно сильный, непосредственный и искренний протест против общественной лжи и фальши, – с другой стороны, “толстовец”, т. е. истасканный, истеричный хлюпик, называемый русским интеллигентом, который, публично бия себя в грудь, говорит: “я скверный, я гадкий, но я занимаюсь нравственным самоусовершенствованием; я не кушаю больше мяса и питаюсь теперь рисовыми котлетками”» [113].

А злу надо противиться, паренёк, со злом надо бороться! – Непротивление злу насилием – одна из основополагающих идей позднего Л. Н. Толстого.

У Евгении Устиновны, старшего хирурга… – Прототип Евгении Устиновны – Капитолина Николаевна Елисеева. Её коллега А. М. Статников (в повести – Лев Леонидович) рассказывал: «Капитолина Николаевна очень мало разговаривала. Больше молчком, показом: нет, не так, а – вот так. Знаете ли, у каждого хирурга есть свои секреты, секретики, свои приёмы, которые прячут только для себя. А Елисеева всё, что умела, старалась отдать. Скромница, жизнь сложилась тяжело – двоих детей воспитывала без мужа. Пыталась быть понезаметнее, на собраниях никогда не выступала, сидела в уголке – тихо. Была как-никак заведующей отделением, начальницей, но, если кто из её хирургов проштрафится, она ему мягко: вот это ты не сделал, а надо. И – робкая улыбка. А сама из клиники сутками не вылезала» [114].