Горацио Олджер - Юный капитан

– Он определенно хороший человек! – воскликнул Джек, когда полковник покинул дом. – Не удивляюсь, что ты его уважаешь, Гарри.

– Полковник Стэнтон очень достойный человек, – поддержала его Мэрион, на что миссис Риван с готовностью согласно кивнула.

Ужин был почти готов, и пока они ждали, Мэрион заметила, что доктор пристально рассматривает Джека.

– Почему ты так смотришь на Джека? – тихо, чтобы мальчик не услышал, спросила она.

– Я присматривался к его лицу, – последовал медленный ответ.

– Присматривался?

– Да. Мэрион, ты обратила внимание на внешность полковника Стэнтона?

– Да, хотя и достаточно бегло.

– Такое впечатление, что Джек похож на полковника.

– Да, теперь, когда ты сказал, я тоже вижу, что чем-то похож, – задумчиво ответила Мэрион. После паузы она добавила: – А полковник женат?

– Едва ли. Никогда не слышал, чтобы он рассказывал о жене или детях.

– Тогда он, скорее всего, холостяк.

Несмотря на то, что дом был окружен Союзной армией и частично использовался как больница, ужин прошел в очень приятной обстановке. Миссис Риван была рада снова увидеться с племянником, она заставила его подробно рассказать о своей службе. История доктора заинтересовала не только миссис Риван, но и Мэрион с Джеком. Глаза мальчика заблестели, когда он услышал о том, какое тяжелое сражение им пришлось наблюдать.

– Ах, как бы я хотел быть там! Я бы помог отбить войска янки! – воскликнул он.

– Ты рожден быть солдатом, Джек! – сказал Гарри Пауэлл. – Должен признаться, ты мне все больше нравишься. Терпеть не могу таких домоседов, как Сент-Джон.

– Ох, Сент-Джон всего лишь…

– Остановись, Джек! – вмешалась миссис Риван с ноткой упрека. – Он говорит, что мать нуждается в нем.

– А стране он нужен на фронте, – вставила Мэрион.

– Нам не нужны трусы, – заключил Джек. – Гарри, в ваших рядах ведь нет трусов?

– Боюсь, что трусы есть везде, – засмеялся доктор. – Некоторые так никогда и не станут настоящими солдатами, хоть и прослужат сотню лет. Человеческая сущность неисправима…

– Интересно, а доктор Макки смелый? – пробормотал Джек, но никто не обратил внимания на его слова.

Ужин был окончен, и Гарри собрался уходить, пообещав прийти снова, если ему это удастся до того, как войска оставят округу. Мэрион провожала его с нескрываемым сожалением и густо покраснела, когда он, спускаясь к дороге, обернулся и помахал ей.

– Дорогой, милый кузен Гарри, – прошептала она. – Как он не похож на Сент-Джона!

В течение двух дней ничего важного для дома Риванов не происходило. На второй день Сент-Джон пригласил Мэрион на прогулку, но она отказала, сославшись на головную боль, которая на самом деле мучила ее, хотя и не так уж сильно.

По пути домой Сент-Джон встретил Джека, который сидел неподалеку от лагеря янки, наблюдая, как тренируются солдаты Союзных войск.

– Привет, чем занимаешься? – беззаботно спросил денди.

– Смотрю, как упражняются янки, – ответил Джек.

– Кажется, ты очень заинтересовался этими погаными янки, – с презрением бросил Сент-Джон.

– Мне интересны все солдаты.

– Тогда почему бы тебе не присоединиться к ним и не продемонстрировать свой интерес на деле?

– Будь я постарше, я немедленно вступил бы в наши войска. Мне было бы стыдно оставаться дома, держась за юбку матери, – ответил Джек, с вызовом посмотрев на Сент-Джона.

Твердый взгляд Джека привел того в ярость.

– Ты хочешь меня этим задеть? – вскричал он.

– Если хочешь, принимай на свой счет.

– Ты сейчас получишь за свое оскорбление!

– Не думаю.

– Почему?

– Да потому что ты просто не сможешь!

– Ха! Ты считаешь, что сумеешь мне противостоять?

– Конечно. Не забывай тот случай на дороге.

– У тебя было сильное преимущество! А теперь я отомщу тебе, прямо сейчас!

– Попробуй, Сент-Джон, – и Джек начал снимать сюртук.

– Возьми свои слова обратно!

– Это какие?

– Ты сказал, что я слишком труслив, чтобы стать солдатом, или что-то вроде того.

– Я не буду забирать назад слова о том, что считаю правдой.

– Значит, ты говоришь, что я трус? – взвыл денди.

– Проще говоря, так и есть, к тому же ты и сам это знаешь. Твое оправдание, почему тебе надо оставаться дома, – просто притворство! Как только янки пришли сюда, при виде реальной опасности ты был готов улепетывать, только чтобы спасти свою жизнь. Ты и не думаешь о своей матери.

– Ха! Кто тебе это сказал?

– Никто, я сам это понял.

– Я… Меня мучила ужасная зубная боль, и я в тот день едва понимал, что делаю!