Эдит Несбит - Пятеро детей и Оно

– Ах ты моя драгоценная куколка, дорогая моя лапочка!

Взрослый Ягненочек (чьим именам еще долгие годы теперь суждено пребывать в забытьи) начал отчаянно сопротивляться. Лицо его исказили ужас и раздражение. Марта, однако, вцепилась в «лапочку» мертвой хваткой и понесла к дому.

Сцена была до того впечатляющей, что нашей компании никогда ее не забыть. Взрослый молодой человек в шикарном фланелевом костюме, зеленом щегольском галстуке и с маленькими аккуратными черными усиками отчаянно корчился на руках у няни, а она уговаривала его быть хорошим умненьким мальчиком и поесть вкусненького молочка с хлебушком. К счастью Марты, он был достаточно невысоким и щупленьким, иначе, наверное, ей бы не одержать столь бесспорной победы.

Не успела она перенести его через порог, солнце ушло окончательно за горизонт. Велосипед исчез, а на руках у Марты дети увидели настоящего живого милого сонного двухлетнего Ягненочка, в то время как взрослый Ягненочек (забудем о прочих его именах!) исчез навсегда.

– Навсегда, – сказал Сирил. – Потому что как только Ягненочек дорастет до возраста, когда мы сможем его учить, мы уж приложим все силы, чтобы такой мерзкий тип из него не вышел.

– Нет уж, я не позволю тебе учить его, – сказала Антея, зная, какие методы воспитания применяет обычно Сирил.

– Мы должны приручать его добротой, – высказала свою точку зрения Джейн.

– Вы совершенно неправильно меня поняли, – снова заговорил Сирил. – Не собираюсь я применять к нему никаких кардинальных мер. Ведь он теперь будет расти постепенно и медленно, и все, что нам будет нужно, это по ходу дела вовремя подправлять его. А сегодня он просто слишком внезапно сделался взрослым. Такого уже вообще не улучшишь.

– А я думаю, нам совсем не придется его улучшать, – убежденно проговорила Антея, и из открытой двери тут же послышался звонкий, как колокольчик, голос Ягненочка, который произнес точно то самое, что ей слышалось в сердце, когда они шли домой:

– Панти! Люблю свою Панти.

Возможно, день этот выдался бы куда удачнее, если бы Сирил не был всецело захвачен чтением романа Майн Рида «Последний из могикан». Книга так его увлекла, что он и за завтраком продолжал о ней думать, а налив себе третью по счету порцию чая, мечтательно произнес:

– Как мне хотелось бы, чтобы в Англии водились индейцы, но не взрослые и большие, а такого же размера, как мы. Тогда можно было бы с ними сражаться.

Остальные принялись тут же ему возражать и спорить, однако никто, в том числе и он сам, не придал возникшей дискуссии никакого значения. Вскоре и вовсе забыв о ней, они поспешили в песчаный карьер пожелать сто фунтов двухшиллинговыми монетами, с уточнением, что на них обязательно должен быть профиль королевы Виктории, ибо все помнили об ошибке, которую Саммиад допустил с их несметным богатством, которое состояло из гиней давным-давно устаревшего образца.

Сегодняшнее желание представлялось всем четверым очень разумным и имело все шансы принести им сплошную удачу. Откопав, однако, до крайности сонного и недовольного жизнью песчаного эльфа, они с горечью убедились, что вновь все испортили.

– Отстаньте, – буркнул он им. – Вы уже получили свое желание.

– Каким это, интересно, образом? – вытаращился на него Сирил.

– Ты разве забыл про вчерашний день? – сильнее прежнего рассердился песчаный эльф. – Кто попросил меня исполнять желания не тогда, когда вы приходите с ними ко мне, а как только они у вас возникают? Вот ты сегодня и получил что хотел.

– А мы вроде сегодня еще ничего не хотели, – с растерянным видом вмешался в их разговор Роберт.

– Неужто уже забыли? – в свою очередь удивился песчаный эльф и начал закапываться. – Ну ничего. Скоро вспомните. Желаю как следует повеселиться. В хорошенькую же историю вы вляпались.

– Мы почему-то всегда это делаем, – с отчаянием проговорила Джейн.

Саммиад исчез, а дети стояли, в полном недоумении поглядывая друг на друга. Слова Сирила про индейцев ни у кого не остались в памяти, и они попросту не могли понять, про чье желание им говорил Саммиад и в чем оно состояло. Тем не менее слова его не на шутку встревожили их, и каждый из четверых теперь ожидал, что вот-вот случится какое-нибудь ужасное происшествие. И будет оно, если верить песчаному эльфу, даже хуже, чем все предыдущие.

Для них потянулись часы мучительнейшей неопределенности. Но вот почти перед самым обедом Джейн споткнулась о лежавшую на полу раскрытую книгу. Антея бросилась поднимать сестру, заодно подняла и книгу. Взгляд ее упал на название. Антея вскричала: