Амброз Бирс: Причудливые притчи

Староста выполнил его просьбу, собранные деньги положил к себе в карман и, дождавшись, когда прихожане разойдутся, пожелал Проповеднику всего наилучшего.

– А деньги-то, брат, деньги, что ты собрал, – напомнил Странствующий Проповедник.

– Тебе ничего не причитается, – был ответ. – Враг рода человеческого ожесточил сердца прихожан и на три четверти сократил сумму их пожертвований.

Пьяный лежал посреди дороги, в кровь разбив при падении нос. Мимо брел боров.

– Валяться в грязи ты навострился неплохо, – таково было его авторитетное заключение. – А вот рыть носом землю, мой милый, тебе еще учиться и учиться.

Кошка, пользуясь, по пословице, своим природным правом, смотрела на Короля.

– Ну-с, – спросил Король, заметив ее интерес к своей венценосной особе, – как я тебе нравлюсь?

– Я могу себе представить короля, который бы нравился мне значительно меньше, – ответила Кошка.

– Да? Например?

– Например, Мышиный Король.

Монарху так по вкусу пришелся этот остроумный ответ, что он даровал ей разрешение выцарапать глаза Премьер-Министру.

На Безобидного Человека прямо на улице налетело Неизвестное Лицо с дубинкой и пребольно его поколотило.

Когда обидчика притащили в суд, пострадавший сказал судье так:

– Не знаю, почему он на меня напал? У меня на всем белом свете нет ни одного врага.

– Вот потому я его и побил, – показал ответчик.

– Задержанного из-под стражи освободить, – распорядился судья. – Тот, у кого нет врагов, не имеет и друзей. Таким в суде делать нечего.

Недостойный Человек, посмеявшийся над страданиями Любимой, оплакивал свой промах, облачившись в шелковую власяницу и посыпая голову пеплом увядших роз. С высоты его увидел Ангел Сострадания, который сказал:

– Смертный, мне жаль тебя. Как же ты мог не знать, что это жестоко смеяться над бедой другого?

При этих словах он уронил одну крупную слезу, которая, летя вниз, встретилась с потоком холодного воздуха и смерзлась в градину. Градина ударила Недостойного по голове, и он одной рукой стал потирать пострадавшую часть своего организма, одновременно пытаясь другой рукой открыть зонт.

Ангел же Сострадания, глядя сверху, беззастенчиво и жестоко смеялся.

Однажды Опоссум, который мирно спал, зацепившись за самую верхнюю ветку дерева, проснулся и увидел, что вокруг ветки, ближе к стволу, обвилась огромная Змея.

– Если я останусь висеть, где вишу, – сказал он себе, – быть мне проглоченным; если же отпущу ветку, то сломаю шею. Тут ему пришло в голову схитрить.

– Мой превосходный друг, – проговорил он, – родительский инстинкт подсказывает мне, что я вижу в вас славное и неопровержимое подтверждение теории эволюции. Вы – Опоссум Будущего, конечный результат процесса выживания наиболее приспособленных из нашего вида, торжество прогрессивного хватательного принципа – один тотальный хвост!

Но Змея, гордясь своей выдающейся ролью в Священной Истории и придерживаясь строго традиционных взглядов, отвергла его научный подход.

К Председателю Гуманитарного Общества Спасения на Водах явились семьдесят пять человек претендентов на золотую медаль за спасение человеческих жизней.

– Да-да, конечно, – сказал Председатель. – Столько доблестных мужчин, если хорошенько постараются, способны спасти многих. Сколько людей вы уберегли от смерти?

– Семьдесят пять, сэр, – ответил от их лица один.

– То есть по одному каждый, – прикинул Председатель. – Что ж, отличная работа, молодцы. Вы не только получите большие золотые медали нашего Общества, но также еще рекомендации на работу на спасательные станции вдоль побережья. Однако расскажите, как вам удалось спасти столько жизней?

– Мы – полицейский отряд, и мы только что прекратили преследование двух опасных преступников.

Выдающийся Натуралист, путешествуя по Австралии, увидел пасущегося Кенгуру и запустил в него камнем. Кенгуру незамедлительно прервал свое занятие и, описав в закатном небе параболическую кривую через тридевять земель, канул за горизонт: Выдающийся Натуралист заинтересовался, но поначалу ни слова не промолвил. Потом, по прошествии часа, он спросил у местного Проводника: