Оскар Уайльд - Сказки

Рыбак отступил, спрятал нож за пояс, и трепет объял его.

– Уходи, – прошептал он, – и не появляйся больше предо мной.

– Нет, мы должны еще увидеться! – возразила Душа. Голос ее был тих, он походил на звук флейты, а губы едва шевелились, когда она говорила.

– Как же мы увидимся? – воскликнул молодой Рыбак. – Ведь не пойдешь же ты за мной в морские глубины?

– Раз в год я буду приходить сюда и вызывать тебя, – сказала Душа. – Может быть, я тебе еще и понадоблюсь.

– Зачем ты можешь мне понадобиться? Но будь по-твоему! – И молодой Рыбак погрузился в волны. Тритоны затрубили в трубы, а маленькая Сирена выплыла ему навстречу, она обвила его шею руками и поцеловала в губы.

А Душа, стоя на пустынном берегу, смотрела на них. И когда они исчезли в глубине, она, рыдая, побрела по болотам.

И когда миновал год, Душа вернулась на берег моря и позвала молодого Рыбака. Он поднялся из глубин и спросил:

– Зачем зовешь ты меня?

А Душа ответила:

– Приблизься, чтобы я могла говорить с тобою, много чудесного видела я.

И вот он приблизился и, лежа на отмели, оперев голову на руку, стал слушать.

Душа сказала:

– Покинув тебя, я повернулась лицом к Востоку и пошла странствовать. С Востока приходит к нам все мудрое. Шесть дней шла я и на утро седьмого дня пришла к холму, что находится в землях в Татарии. Я села в тени тамарискового дерева, чтобы укрыться от солнца. Земля была суха и выжжена зноем. Люди бродили по равнине, словно мухи по диску из полированной меди.

В полдень облако красной пыли поднялось на плоском горизонте. Увидев его, татары натянули свои раскрашенные луки и помчались ему навстречу. Женщины с воплями бросились к кибиткам и попрятались за войлоками.

В сумерки татары вернулись, но пятерых из них недоставало, а многие из вернувшихся были ранены. Они впрягли лошадей в кибитки и поспешно двинулись в путь. Три шакала вышли из пещер и смотрели им вслед. Потом понюхали ноздрями воздух и побежали в противоположную сторону.

Когда взошла луна, я увидела на равнине огни бивуака и направилась к ним. Несколько купцов сидели вокруг костра на коврах. Их верблюды были привязаны позади, а прислужники-негры устанавливали на песке палатки из дубленой кожи и воздвигали высокую стену из колючего грушевого дерева.

При моем приближении старший из купцов встал и, обнажив меч, спросил, что мне надо.

Я отвечала, что в своей стране я была Принцем, что убежала от татар, хотевших обратить меня в рабство. Предводитель каравана улыбнулся и показал мне пять голов, насаженных на длинные бамбуковые шесты.

Потом он спросил меня, кто Божий пророк на земле, и я ответила – Магомет.

Услышав имя лжепророка, он склонил голову и, взяв меня за руку, посадил возле себя. Негр принес мне кобыльего молока в деревянной чашке и кусок жареной баранины.

На рассвете мы двинулись в путь. Я ехала на рыжем верблюде, рядом с предводителем, впереди бежал скороход с копьем. Вооруженная стража шествовала по обеим сторонам, а за ними следовали мулы, нагруженные товарами. В караване было сорок верблюдов, а мулов – вдвое больше.

Из страны татар мы пришли в страну тех, которые заклинают Луну. Мы увидели грифонов, стороживших золото в белых скалах, и чешуйчатых драконов, спавших в пещерах. Переваливая через горы, мы удерживали дыхание из боязни, что снеговые лавины накроют нас, и каждый завязал глаза газовой вуалью. Когда мы проходили по долинам, пигмеи, прятавшиеся в дуплах деревьев, пускали в нас стрелы, а ночью мы слышали, как дикари били в свои барабаны. Подойдя к Башне обезьян, мы положили там плоды, и они нас не тронули. Когда же мы подошли к Башне змей, мы дали им теплого молока в медных чашах, и они пропустили нас. Во время нашего путешествия мы трижды подходили к берегам Окса. Мы переплывали его на деревянных плотах с большими, полными воздуха мехами из бычьих шкур. Гиппопотамы свирепо набрасывались на нас, стараясь нас растерзать. Верблюды, завидев их, начинали дрожать.

Правители всех городов брали с нас пошлины, но не хотели впускать нас в городские ворота. Они подавали нам пищу через стены – маисовые пирожки, сваренные в меду, и пироги из нежной муки, начиненные финиками. За каждые сто корзин мы давали им шарик амбры.

Завидев наше приближение, жители деревень отравляли колодцы и убегали на вершины гор. Мы сражались с Магадеями, которые родятся стариками, с каждым годом становятся все моложе и умирают, превратившись в маленьких детей. Мы бились с Лактроями, которые называют себя сынами тигров и раскрашивают себя желтыми и черными полосками; с Аурантами, которые хоронят своих мертвецов на вершинах деревьев, а сами живут в темных пещерах, чтобы Солнце, их божество, не поразило их; с Кримниями, поклоняющимися крокодилу, которому они приносят в дар серьги из зеленого стекла и которого кормят маслом и молодыми цыплятами; с Агазонбаями с собачьими головами, с Сибанами на лошадиных копытах, бегающими быстрее любого скакуна. Треть из нас погибла в битвах, другая треть умерла от лишений. Остальные роптали на меня, говоря, что я принесла им несчастье. Я взяла из-под камня рогатую ехидну и заставила ее меня ужалить. Увидев, что укус ее на меня не действует, они испугались. На четвертый месяц мы достигли города Иллель. Была ночь, когда мы подошли к роще, лежавшей за стенами города; воздух был знойный, потому что Луна стояла в созвездии Скорпиона. Мы срывали с деревьев спелые гранаты и, разломив их, пили их сладкий сок. Потом мы растянулись на коврах и стали ждать рассвета.