Элизабет Гаскелл - Север и Юг

Маргарет густо покраснела, но нашла в себе силы ответить:

– Спасибо, что отдали мне должное. Я не могу объяснить вам свое поведение, но поверьте, оно не было таким неподобающим, как вы себе вообразили.

Голос Маргарет был тихим, а взор умоляющим. Миссис Торнтон вновь оказалась в плену этих чар.

– Да, я верю вам. Давайте больше не будем говорить об этом. Где вы собираетесь жить, мисс Хейл? Из слов мистера Белла я поняла, что вы покидаете Милтон. Мне известно, что наш город вам никогда не нравился. – На лице миссис Торнтон появилась мрачная улыбка. – Однако не ждите от меня поздравлений по поводу того, что вы уезжаете из Милтона. Так где вы будете жить?

– У моей тети, – ответила Маргарет, поворачиваясь к миссис Шоу.

– Моя племянница переезжает в наш особняк в центре Лондона, – сказала миссис Шоу, нежно глядя на Маргарет. – Она мне как дочь, и я обязана поблагодарить вас за всю доброту, которую вы проявили к ней. Если вы с супругом приедете в столицу, я и мои зять и дочь – капитан и миссис Ленноксы – сделаем все, что в наших силах, чтобы оказать вам достойный прием.

Миссис Торнтон поняла, что Маргарет не потрудилась рассказать своей тете о родственных отношениях между мистером и миссис Торнтон. И эта столичная штучка еще предлагала им свой никому не нужный патронаж! Поэтому она кратко ответила:

– Мой муж умер. Мистер Торнтон – это мой сын. Я не собираюсь приезжать когда-либо в Лондон, поэтому не смогу воспользоваться вашим вежливым предложением.

В этот момент в комнату вошел мистер Торнтон. Он только что вернулся из Оксфорда. Его траурный костюм выдавал причину, позвавшую его туда.

– Джон, познакомься, – сказала его мать. – Эта леди – миссис Шоу, тетя мисс Хейл. К моему сожалению, мисс Хейл приехала попрощаться с нами.

– Значит, вы уезжаете? – тихо спросил он.

– Да, – ответила Маргарет. – Завтра утром.

– Нас будет сопровождать мой зять, – сказала миссис Шоу. – Очевидно, он тоже уже приехал в Милтон.

Мистер Торнтон отвернулся. Он не стал садиться в кресло. Подойдя к столу, мужчина увидел адресованное ему письмо, которое на мгновение заставило его забыть о собравшейся компании. Он даже не заметил, когда гости поднялись, чтобы уйти. Тем не менее он вызвался проводить миссис Шоу и Маргарет к экипажу. Пока кеб подъезжал, они с Маргарет стояли на крыльце, причем так близко, что оба невольно вспомнили о дне бунта. Только у него эти воспоминания ассоциировались с последующими событиями и ее страстным заявлением, что в озлобленной толпе рабочих не нашлось бы такого человека, о котором она не позаботилась бы так же, как о нем. Вспомнив ее насмешливые слова, мистер Торнтон нахмурился, хотя сердце его учащенно билось от безысходной любви.

«Нет, – сказал он себе, – однажды я сделал попытку и все потерял. Пусть она уезжает – с ее каменным сердцем и холодной красотой. Какой непреклонной и усталой она теперь выглядит! Но прелесть ее, черт побери, сохранилась! Она боится, что я вновь заговорю о своих чувствах. А я сурово подавил их в себе. Пусть она уезжает. Красавица и будущая наследница большого состояния. Возможно, она когда-нибудь поймет, что на свете не найти более искреннего сердца, чем мое. Пусть она уезжает!»

Когда он прощался с ней, в его голосе не было ни сожаления, ни какой-либо другой эмоции. Протянутая рука была пожата с решительной невозмутимостью, а затем небрежно отпущена, словно увядший цветок. Однако в тот день никто больше не видел мистера Торнтона. Вероятно, он занимался важными делами или, по крайней мере, так говорил.

Эти встречи полностью истощили силы Маргарет, и остаток дня она была вынуждена оставаться под наблюдением тети, которая укоряла ее ласковыми вздохами и причитаниями «Я же тебе говорила». По мнению Диксон, Маргарет выглядела так же плохо, как в день, когда услышала о смерти отца. Миссис Шоу решила обсудить с племянницей вопрос, насколько желанна отсрочка для завтрашней поездки в Лондон. Но стоило тете высказаться о переносе отъезда на несколько дней, как лицо Маргарет скривилось, словно она оказалась в тисках острой боли.

– Тетушка, давайте уедем, – взмолилась она. – Я больше не хочу оставаться в этом городе. Мне здесь очень плохо. Я хочу забыть ненавистный Милтон.

Поэтому сборы продолжились. Вскоре приехал капитан Леннокс и рассказал им последние новости об Эдит и маленьком мальчике. Эта беспечная беседа с мужчиной, который был добр, но не слишком озабочен самочувствием Маргарет, пошла ей на пользу. Она поднялась с софы и тихо покинула гостиную. Пройдя в свою комнату, она стала ждать визита Хиггинса.