Элизабет Гаскелл - Север и Юг

Встав на колени у постели, она долго и искренне молилась. Это смягчило и утешило ее сердце. Но как только она подумала о положении, в котором оказалась, ее душа вновь наполнилась горечью. Ей не удалось очиститься от греха. Она была слишком уязвима, чтобы не замечать презрительного мнения другого человека. Ее ранила мысль, что отныне некто будет смотреть на нее с неизменным презрением. Маргарет оделась и взяла со стола письмо, чтобы показать его отцу. В тексте был легкий намек на тревожный инцидент, случившийся на железнодорожной станции. Но мистер Хейл не обратил на него внимания. На самом деле из всего письма он вынес только одно: Фредерик благополучно покинул Англию. Сейчас мистера Хейла беспокоил бледный вид его дочери. Казалось, что она постоянно находилась на грани срыва.

– Ты переутомилась, Маргарет. Это неудивительно. Позволь мне поухаживать за тобой.

Он настоял, чтобы дочь легла на софу, и накрыл ее ноги шалью. Нежная забота отца заставила ее расплакаться.

– Несчастный ребенок! – говорил мистер Хейл, ласково глядя на нее, пока она лежала лицом к стене и содрогалась от рыданий. – Бедное дитя!

Через некоторое время Маргарет перестала плакать и задумалась о том, посмеет ли она рассказать отцу всю правду. Доводов «против» было больше, чем «за». С одной стороны, она почувствует облегчение, с другой – отец сойдет с ума от нервозности, если Фредерик опять приедет в Англию. Кроме того, он будет терзаться мыслью, что его сын – пусть даже сам того не зная – стал причастным к смерти человека. Постепенно простая истина начнет искажаться и возвращаться к нему в преувеличенных формах. Что касается ложных показаний Маргарет, он будет разочарован отсутствием у нее отваги и веры, хотя тут же попытается найти извинения для трусливого поведения дочери. Раньше она обязательно рассказала бы ему о своем искушении и грехе – как священнику и отцу. Но в последнее время они не говорили на такие темы, и после его отказа от церковной службы она не знала, что бы он ответил ей, если бы ее душа воззвала к нему как к советчику. Нет, она будет нести свое бремя в полном одиночестве. Она одна предстанет перед Богом и будет умолять Его о прощении. Она готова терпеть презрение мистера Торнтона.

Маргарет была невыразимо тронута нежными попытками отца развлечь ее разговором. Он старался отвести ее мысли от недавних печальных событий. Мистер Хейл давно уже не выглядел таким разговорчивым, как в этот день. Он не позволил ей заняться рукоделием и довел Диксон до обиды, настаивая, что сам позаботится о дочери. И когда дочь наконец улыбнулась, ее слабая улыбка принесла ему искреннее удовольствие.

– Странно, что девушка, которая может стать членом нашей семьи, носит имя Долорес, – сказала Маргарет.

Ее замечание скорее соответствовало натуре отца, но сегодня они будто поменялись ролями.

– Судя по вероисповеданию, ее мать была испанкой. Насколько мне известно, ее отец является непреклонным пресвитерианцем. Но у девушки действительно красивое имя.

– Как она молода! Моложе меня на четырнадцать месяцев. В этом возрасте Эдит была помолвлена с капитаном Ленноксом. Папа, мы съездим навестить их в Испании?

Он покачал головой и мрачно ответил:

– Если хочешь, можем съездить. Но только давай вернемся сюда. Иначе это будет выглядеть нечестно – не по-доброму к твоей матери. Ей всегда не нравился Милтон, а тут и мы еще покинем его. Она останется совсем одна… Нет, дорогая, лучше сама съезди и посмотри на них. А затем вернешься и расскажешь мне о нашей испанской родне.

– Папа, я никуда без вас не поеду. Кто тогда будет заботиться о вашем здоровье и досуге?

– Интересно, кто это о ком тут заботится? Но если бы ты действительно отправилась в Испанию, я попросил бы мистера Торнтона удвоить количество уроков. Мы прошли бы многих знаменитых классиков. На это потребовалось бы немало времени. Если хочешь, можешь съездить в Корфу к Эдит.

Маргарет долго молчала, затем мрачно ответила:

– Спасибо, папа, но я никуда не поеду. Будем надеяться, что мистер Леннокс добьется оправдания Фредерика и тот после свадьбы привезет Долорес к нам. Что касается Эдит, полк ее мужа скоро передислоцируют из Корфу. Возможно, к концу года мы повидаемся с их семейством в Лондоне.

Веселые темы мистера Хейла подошли к концу. Какие-то болезненные образы всплыли в его памяти, и он погрузился в молчание. После довольно продолжительной паузы Маргарет спросила: