Луи Галле - Капитан Сатана, или Приключения Сирано де Бержерака

Граф хотел уже было предложить еще один вопрос, чтобы разъяснить так сильно интересовавшую его тайну, но Сирано сам предупредил его.

– Вчера, узнав от вас о вашей предстоящей свадьбе и сердечно радуясь за вас, я вспомнил об одном весьма грустном обстоятельстве.

– Каком?

– Я вспомнил вашего брата.

Роланд вздрогнул и невольно побледнел.

– Брата? Граф никогда не упоминал о своем брате! – проговорила Жильберта, заметно заинтересовываясь.

– Он, вероятно, не хотел огорчать вас тяжелым открытием, – иронически заметил Сирано.

– Действительно, к чему вновь будить эти воспоминания, – пролепетал Роланд, – к чему вызывать эту таинственную историю, которая, к сожалению, никогда не разъяснится?

– Ну, как знать! – сказал Бержерак, загадочно улыбаясь.

На красивом лице графа выразилось сильнейшее волнение.

– Прошу вас, расскажите мне эту историю! – проговорила Жильберта.

– О, она очень проста. Людовику де Лембра было пять лет, когда мне исполнилось 13, и старый граф частенько поручал мне своего младшего сына (я воспитывался у старого графа). Я учил его верховой езде, фехтованию, вообще всему, в чем сам уже наловчился. Однажды в мое отсутствие Людовик вместе с Симоном, сыном садовника Видаля, имел неосторожность слишком удалиться от замка. Вечером, когда спохватились, детей нигде не могли найти, несмотря на самые тщательные поиски. Упали ли они в волны Дордоны, увлекшись отыскиванием птичьих гнезд, или были украдены кочующими цыганами, – никто не знал. Умирая, старик Лембра поручил мне Роланда и просил не забывать Людовика, и я поклялся ему отыскать его сына, если только он еще жив.

– Но ведь уже с тех пор прошло 15 лет, вероятно, Людовик давно умер! – заметил граф.

– Ваш брат был бы теперь в таких летах, когда можно рассуждать и искать; и, как знать, может быть, судьба, не дав вам возможности найти брата, поможет ему отыскать вас?

– Как бы мне хотелось этого! – воскликнула Жильберта.

План Сирано был очень ясен. Прежде чем напомнить Роланду о существовании его брата, он изучал его сердце, или, другими словами, нащупывал почву, чтобы знать заранее, какой путь приведет его к победе.

– Хотя эта находка стоила бы Роланду половины его состояния, но мне кажется, что он не сожалел бы о ней, – продолжал Сирано, внимательно следя за выражением лица графа.

– Мой брат смело может вернуться, его встретят распростертые братские объятия. Я честно исполню свой долг по отношению к нему, но, конечно, не забуду того, что я старший в роде графов де Лембра, – проговорил Роланд.

«Да, я не ошибся, предстоит борьба», – подумал Сирано.

– Конечно, вы старший в роде, но… – прибавил он мягко.

– Что «но»?

– Но все-таки вам придется дать отчет перед братом.

– Законы на моей стороне. Роланд невольно снимал маску.

– Конечно, общественные законы – вещь весьма почтенная, но если принять во внимание некоторые обстоятельства, то даже и эти законы уходят на задний план.

– О каких обстоятельствах вы говорите? – спросил Роланд со злобой.

– Да хотя бы о воле отца семейства.

– В таком случае необходимо…

– Что необходимо?

– Завещание!

– Вот именно, я к тому и говорю, друг мой, так как, видите ли, это завещание…

– Ну?

– Оно существует.

– Завещание моего отца?

– Да, вашего отца.

– Нет, Сирано, вы ошибаетесь!

– Нисколько; я никогда не упоминал о нем, это верно, но лишь потому, что не представлялось в этом необходимости. Но теперь, когда вы собираетесь жениться, дело принимает другой оборот. Видите ли, суть в том, что ваша будущая семья ничего не знает о ваших долгах прошлого и обязанностях будущего.

– Мой отец чрезвычайно дорожил чистотой нашего рода и не мог бы сделать этого завещания, не поступившись своими убеждениями!

– Он одинаково любил своих сыновей и хотел, чтобы они пользовались одинаковыми правами.

– Вероятно, вы посвящены в тайну этого завещания, раз с таким убеждением говорите все это?

– Да, смысл завещания мне хорошо известен.

– Где же оно хранится? – в волнении кусая губы, спросил граф.

– У меня.

Граф невольно вскрикнул.

– Граф, неужели доверие вашего отца к господину Бержераку не нравится вам? – спросила Жильберта, неприятно пораженная поведением жениха.

– Сохрани меня Бог! Отец знал, любил и уважал Савиньяна; и самое страстное мое желание – это скорее обнять брата! Даже отдавая половину своего состояния, я буду настолько богат, что доставлю вам счастливое существование, на которое вы имеете полное право рассчитывать!