Хуан Валера - Иллюзии Доктора Фаустино

Итак, дон Фаустино – Фауст романтического склада, и, как романтик, он прежде всего стремится к идеальной любви. «Доктор любил некий идеал, – говорится в романе, – хотя к не был уверен, что этот идеал существует. Он вообще ни в чем не был уверен. Рассуждения героя о любви заполняют многие страницы романа. и нетрудно заметить, что «истинная любовь» в представлении Фаустино не просто эмоция, а особая категория мировоззрения. «Что бы я ни сделал ради того, что достойно любви, – думает Фаустино. – Если бы я верил, что родина, народ, нация, частью которой я являюсь, достойны моей любви, какие героические подвиги я совершил бы для еще большего их возвеличения». За «истинную страстную любовь» Фаустино готов продать душу дьяволу.

В таком отношении героя к любви соединились отголоски рыцарских нравов, учение испанских мистиков о божественной любви и ренессансная философия неоплатонизма. Развивая мысль Платона о том, что «через эротическое знание человек приходит к постижению прекрасного» («Пир»), испанский философ-неоплатоник Леон Эбрео, автор «Диалогов о любви» (1502), создал особую науку филографию («любвеописание»), в которой любовь отождествляется с истиной и добром и служит основой мироздания. «Любовь – причина существования мира и всего того, что есть в мире», – пишет Леон Эбрео.

Герой Валеры не раз испытывал чувство любви, но априорное представление об идеальном заставило его сравнивать реальность с идеалом, и это сравнение всегда было не в пользу реальности. Дон Фаустино понял, что любовь к Констансии была небескорыстной, потому что Констансия не только красива, но и богата, а любовь к Росите – чувственной и эгоистической, и решил продолжать свои поиски.

В своей философской и пародийной по отношению к романтизму книге Хуан Валера сделал то, чего никогда не допускала романтическая эстетика. Он дал возможность идеалу осуществиться. Доктор Фаустино встретил Марию – Вечную Подругу, Характер Марии очень точно соответствует стандарту романтической героини, она словно сошла со страниц легенд испанских поэтов-романтиков Бекера (1836–1870) и Хосе Соррильи (1817–1893). У Марии «высокая стройная фигура, лицо, полное скорби и печали«, таинственное прошлое, способность любить страстно и бескорыстно и полная отрешенность от реального времени и пространства. «Я любила тебя вечно в тысячах меняющихся земных существований, ты душа моей души… я сущность твоей души», – говорит Мария. Воспитанный на романтической литературе, Фаустино не мог даже желать для себя лучшего идеала, и Вечная Подруга стала «его верой, его поэзией, квинтэссенцией его собственной души», К соединению с Марией Фаустино стремится на всем протяжении книги, союз с ней должен завершить духовное развитие героя. Мария придет к нему тогда, «когда очистится его душа, когда рассеются иллюзии, которые ослепляют и смущают Фаустино». Таким образом, брак с Марией отодвигается на неопределенное время, и жизнь подвергает доктора Фаустино разнообразным испытаниям. Одно из таких испытаний – встреча с благородным разбойником Хоселито Сухим. Хоселито Сухой – преступник-философ, который оправдывает преступление, ссылаясь на то, что общество вообще устроено несправедливо. Уроки Хоселито («порвите с прошлым, объявите всем беспощадную войну») – один из первых в испанской литературе откликов на известные теории о возможности преступления в гуманных целях и о правах «необыкновенной личности». Все эти вопросы долгое время обсуждались на страницах европейских газет и журналов. Отражение этих дебатов – в размышлениях Раскольникова в романе Достоевского, поучения Вотрена в бальзаковской «Человеческой комедии» и известный разговор двух студентов в романе Бальзака «Отец Горио»: «Ты читал Руссо?» – обращается Эжен де Растиньяк к своему приятелю Бьяншону.

«– Да.

– Помнишь то место, где он спрашивает, как бы его читатель поступил, если бы мог, не выезжая из Парижа, одним усилием воли убить в Китае какого-нибудь старого мандарина и благодаря этому сделаться богатым?

– Да.

– Слушан, если бы тебе доказали, что такая вещь вполне возможна, и тебе остается только кивнуть головой, ты кивнул бы?

– А твой мандарин очень стар? Хотя, стар он или молод, здоров или в параличе, говоря честно… нет, черт возьми…»

Разговор Растиньяка и Бьяншона имеет некоторую аналогию со спорами, которые происходят между Фаустино и Хоселито Сухим. Хуан Валера познакомил испанского читателя с тем, о чем спорили в Европе, и, так же как и Бальзак, поставил моральный принцип выше принципа пользы.