Артур Дойл - Сквозь волшебную дверь. Мистические рассказы (сборник)

Вечер. 11 часов 20 минут

Долго и интересно разговаривали с капитаном. Он только что отправился к себе. Когда капитан в настроении, он может быть прекрасным собеседником, потому что очень начитан и умеет убедительно высказывать свои мысли, не впадая в дидактизм. Я терпеть не могу, когда ставят под сомнение мои интеллектуальные способности. Мы говорили о природе души, он очень уверенно рассказывал о взглядах Аристотеля {452}и Платона {453}. Похоже, капитан склоняется к идее метемпсихоза и доктринам Пифагора {454}. Обсуждая их, мы коснулись темы современного спиритуализма {455}. Я с сарказмом упомянул Слейда и его хитрые уловки, но, к моему удивлению, на это он очень серьезно возразил, что нужно уметь отличать вину от невиновности, ибо, если рассуждать таким образом, все христианство можно назвать ошибкой из-за того, что Иуда, который был представителем этой религии, оказался злодеем. Вскоре после этого он попрощался и ушел к себе.

Ветер усиливается и теперь постоянно дует с севера. Ночи стали такими же темными, как в Англии. Надеюсь, завтра нам удастся вырваться из ледового плена.

Снова видели призрака. Слава Богу, у меня крепкие нервы. Иррациональное суеверие этих несчастных, их манера рассказывать всякие небылицы с совершенно искренним и убежденным видом могут вселить страх в любого, кто не достаточно хорошо их знает. Есть несколько версий происшедшего, но все они сводятся к тому, что всю ночь вокруг судна ходило нечто жуткое и Сэнди Макдоналд из Питерхеда {456}и «долговязый» Питер Вильямсон из Шетланда видели его, как и мистер Милн, который находился на мостике… Теперь, когда у них три свидетеля, их уже ничто не переубедит. После завтрака я поговорил с Милном, посоветовал ему быть выше подобных глупостей, ведь он как офицер должен показывать более достойный пример команде. Старпом лишь невесело покачал головой. «Может, оно и так, а может, и нет, доктор, – сказал он. – Я не говорил, что это привидение. Не верю я в морских призраков и другую нечисть, хотя много есть старых моряков, которые говорят, что видели своими собственными глазами и их, и кое-что похуже. Я и сам не робкого десятка, но, может, вас и самого пробрало бы, если б вы не рассуждали об этом здесь при свете дня, а побыли вчера ночью там, рядом со мной, и увидели эту жуткую фигуру, которая показывалась то там, то здесь, бродила и кричала в темноте, как ягненок, потерявший мамку. Вот тогда, я думаю, вы не стали бы называть все это забобонами». Я понял, что доказывать ему что-либо бесполезно, поэтому спорить не стал, а попросил в качестве одолжения в следующий раз, когда появится фантом, позвать меня. Он согласился, но несколько раз повторил, что всей душой надеется, что такого случая никогда не представится.

Мои надежды оправдались. Белая пустыня у нас за кормой пошла узкими трещинами, в которых плещется вода. Сегодня измерили наши координаты, и оказалось, что мы находимся на 80° 52´ с. ш., и это говорит о том, что лед с довольно большой скоростью дрейфует на юг. Если ветер не переменится, мы освободимся из ловушки так же скоро, как оказались в ней. Пока же нам ничего не остается делать, кроме как курить, ждать и надеяться на лучшее. Заметил, что быстро превращаюсь в фаталиста. Когда твоя судьба зависит от таких неопределенных факторов, как ветер и лед, ты просто не можешь по-другому. Может быть, именно ветер и песок арабских пустынь вселил в головы первых последователей Магомета веру в кисмет {457}.

Последняя история с привидением очень нехорошо подействовала на капитана. Я побаивался, что это может взволновать его чувствительный разум, и попытался как-то скрыть от него этот нелепый случай, но, к несчастью, он случайно услышал, как кто-то из команды обмолвился об этом, и заставил его рассказать все. Нужно ли говорить, что затаившаяся было странность тут же снова проявилась с удвоенной силой. Даже не верится, что это тот самый человек, который вчера вечером так здраво и вдумчиво рассуждал о вопросах философии. Сейчас он мечется по квартердеку, как тигр в клетке, время от времени останавливаясь, устремляя ищущий взгляд в белую даль, и вскидывает руки призывным жестом. Он что-то постоянно бормочет себе под нос, один раз выкрикнул: «Уже скоро, любимая… Совсем скоро!» Несчастный! До чего горько видеть такого прекрасного моряка и настоящего джентльмена в этом жалком состоянии и понимать, что воображение и заблуждения могут наполнить страхом сердце, для которого настоящие опасности были солью жизни. В каком удивительном положении я нахожусь: с одной стороны обезумевший капитан, с другой – старший помощник, которого преследуют призраки. Доводилось ли кому-нибудь попадать в такое же? Порой мне кажется, что я единственный нормальный человек на этом судне… Возможно, кроме второго механика, который своей медлительностью и вечной задумчивостью напоминает мне жвачное животное, и все черти Красного моря ему нипочем, если только они не трогают его самого и его инструменты.