Роберт Бернс - Стихотворения (сборник)

Боченок пива Биль сварил.
И я да Аллен поскорей
Бежим к нему. И в эту ночь
Не сыщешь парня веселей.

Всю ночь сидим, всю ночь сидим,
Сидим за бочкою втроем,
Пьем до зари, пьем до зари,
До петухов последних пьем.

Три развеселых молодца
Смеясь за кружкой кружку пьем.
Бог даст здоровья, – мы еще
Не раз так время проведем.

Всю ночь сидим, всю ночь сидим,
Сидим за бочкою втроем,
Пьем до зари, пьем до зари,
До петухов последних пьем.

Рогатый месяц уж плывет
Высоко в синем небе. Ишь
Мигает нам: пора домой.
Ну нет, голубчик мой, шалишь!

Всю ночь сидим, всю ночь сидим,
Сидим за бочкою втроем,
Пьем до зари, пьем до зари,
До петухов последних пьем.

Кислятина! кому на ум
Взбредет идти домой, – глупец!
У нас, друг мой, кто после всех
Летит под стол, – тот молодец!

Всю ночь сидим, всю ночь сидим,
Сидим за бочкою втроем,
Пьем до зари, пьем до зари,
До петухов последних пьем.

Всё обнял черной ночи мрак.
Но светел-радостен кабак.
Тому, кто пьян, стакан вина –
Свет солнца, звезды и луна.

Счет, хозяйка, подавай
За вино, за вино,
Счет, хозяйка, за вино
И еще вина.

Жизнь – праздник знатным господам
И холод-голод беднякам.
Но здесь для всех почет один.
Здесь каждый пьяный – господин.

Счет, хозяйка, подавай
За вино, за вино,
Счет, хозяйка, за вино
И еще вина.

Святая влага! Я топлю
В ней долю горькую мою:
На дне веселье, – пью до дна,
Пью и смеюсь… Еще вина!

Счет, хозяйка, подавай
За вино, за вино,
Счет, хозяйка, за вино
И еще вина.

О, темна эта ночь, непроглядно темна!
Ветер воет, как бешеный зверь.
Путник бродит в словах перед замком твоим:
Лорд Грегори, открой свою дверь!

Прогнана́ я отцом – прогнана я за то,
Что любила так сильно тебя…
Приюти же меня хоть из жалости ты,
Если сделать не можешь любя!

Лорд Грегори, ужель ты забыл тот лесок
На цветущем речном берегу,
Где в первые тебе я открылась в любви,
О которой забыть не могу?

Сколько раз ты клялся, сколько раз обещал,
Что на веки, на веки ты мой!
И тебе безгранично вверялася я
Неизменной и нежной душой.

Лорд Грегори, черство́ твой сердце, черство́,
Из железа все чувства твои.
Ты, огонь, бороздящий теперь небеса,
Успокой ты страданья мои!

Гром небесный, тебе отдаю я себя
Добровольною жертвой ночной!
Но изменника ты пощади, не карай
За грехи перед небом и мной!

Купцов давно уж нет и следу,
Давно зашел сосед к соседу,
Народ к заставе потянул –
И стих базара шум и гул.
И вот – довольны и счастливы –
Уселись мы за кружкой пива,
Забыв длину шотландских миль,
Ручьи, и мох болот, и пыль
Дорог, что нас домой ведут,
Где доны нас давно, чай, ждут,
Где гневно блещут их глаза,
На лбу сбирается гроза…

Тэм служит нам живым примером,
Что нужно днём прощаться с Эром.
(Старинный Эр наш всем известен:
«Эр, где народ красив и честен»).

Ты, Тэм, глупее всех на свете:
Ты пренебрёг советом Кэтти!
Не говорила-ли она,
Что ты – пивной котёл без дна,
Что ты – негодник, пустомеля,
Пьян вплоть от мая до апреля!
Везёшь-ли к мельнику зерно,
Пропьёшь и куль с ним за одно!
Пойдёшь-ли в кузню за подковой,
От кузнеца придёшь с обновой,
И даже – просто грех и срам –
Пойдёшь в субботу в Божий храм –
С дьячком напьёшься накануне
Святого дня… Утонешь в Дуне,
Иль – будут ночки потемней –
Утащит ведьма в Элловей.

Мистрисс! мне кажется, что, право,
Все жёны судят очень здраво,
И что ума в том капли нет,
Кто презирает их совет!

Однако, к делу: в эту ночь
Наш Тэм конечно был не прочь,
Продавши выгодно скотину,
Подсесть к весёлому камину,
Где старый друг наш Джони Сортер
Давно уж пенил добрый портер.
А Тэма Джон любил, как брат,
И всякий день с ним пить был рад.
Темненько стало. До двора
Оно давно бы уж нора,
Да эль так хмелен становился,
Что Тэм в хозяйку вдруг влюбился.
А Джон молол им разный вздор
И хохотал, как целый хор.
Вот дождь пошел, гроза бушует;
А Тэм и в ус себе не дует.