Асламбек Аслаханов - О российской мафии без сенсаций

Огромные злоупотребления вскрыты и в распределении квартир и продаже имущества. Толь ко за выделение квартир генподрядной и строительной организациям по их себестоимости Министерством обороны недополучено за 1993–1994 гг. около 5 млрд руб.

Техники и оружия, находившихся в бывших Западной, Центральной, Северной, Южной группах войск, в группе войск в Анголе, в Прибалтийском военном округе, должно было хватить на большую войну со всей Европой. Куда же она делась?

Ответ на этот вопрос, прозвучавший в выступлении генерала Л. Я. Рохлина в июле 1996 г., содержался в материалах расследования коррупции в Западной группе войск, подготовленных еще в 1992 г. при непосредственном участии автора этих строк комиссией Верховного Совета Российской Федерации. Но тогда, четыре-пять лет назад эти вопиющие факты коррупции и организованной преступности в среде генералов не были услышаны властью.

Все обвинения в адрес Западной группы войск по поводу колоссальных финансовых и других махинаций остались без ответа. Еще не закончили своей работы группы следователей ФСК, Генеральной и Главной военной прокуратуры, как Главнокомандующий ЗГВ получил новую, более высокую должность.

Если учесть, вещало в те дни радио «Свобода», что многие бывшие подчиненные Бурлакова из Западной группы войск, вкусившие от плода криминального армейского бизнеса, занимают ныне посты в центральном аппарате Министерства обороны, впору вести речь о формировании мощного военного клана, в руках которого сосредоточены огромные средства и разветвленная мафиозная сеть в Германии и Восточной Европе.

Трудно не согласиться с этим выводом, тем более, что нелегальная торговля оружием Западной группы войск со скоростью лесного пожара перекинулась на Вооруженные силы России в целом. Неконтролируемая продажа оружия, боеприпасов «бизнесменами в погонах» из ЗГВ и Министерства обороны позже отозвалась взрывами и автоматными очередями в столице, орудийными залпами и смертоносными ракетными атаками на Кавказе и в других «горячих точках» России.

Существуют десятки (если не сотни) определений терроризма. Несмотря на очевидные отличия, все они сходятся в существенном. Терроризм — это не просто основанное на насилии орудие социальной борьбы (идеологической, политической или религиозной). Это, прежде всего, способ воздействия на государственную власть или на народ, при котором должны гибнуть либо подвергаться устрашению сами носители власти или лица, непричастные к государственной политике. За кажущимся многообразием форм терроризма скрыты всего лишь два способа такого воздействия: насилие по отношению к представителям государственной власти и насилие по отношению к тем, кто прямо не причастен к власти и государственной политике. И в том, и в другом случае главная цель терроризма — изменить государственную политику, вынудить власть совершить шаги в пользу инициаторов террора или заставить народ заменить одну власть на другую.

Последнее не исчезает и тогда, когда террористы оправдывают свои акции заботой об общественном благе или даже жертвуют собой. Именно готовность к самопожертвованию нередко сбивает с толку любого, кто берется разграничивать терроризм и борьбу за идеалы человечества. Даже тогда, когда речь идет о государственном терроризме — это правило сохраняется. Агрессия и в прежние времена, и сегодня зачастую служит лишь инструментом для реализации террористических целей — сделать правительство государства, подвергающегося агрессии, подконтрольным или, по крайней мере, более сговорчивым. Если для этого нужно уничтожить часть мирного населения — то такая плата за достижения намеченной цели обычно принимается.

Государства нередко прибегают к террору в отношении части населения (обычно это отдельные этнические, религиозные или диссидентские группы) для того, чтобы достигнуть лучшей управляемости обществом. Иногда у геноцида можно обнаружить и более отдаленные террористические цели. Решимость, с которой государство расправляется с собственным народом, должна убеждать соседей в том, что в случае возникновения внешнего конфликта никакие жертвы не будут считаться неприемлемыми. Бей своих, чтобы чужие боялись — обычный лозунг внутригосударственного террора.

Явление терроризма намного старше понятия терроризма. Террор достаточно широко использовался уже в Древней Греции [179] Одно из первых упоминаний о терроризме можно найти у Ксенофонта в «Воспоминаниях о Сократе». См.: Ксенофонт . Воспоминания о Сократе. М.: Изд-во «Мысль», 1970. С. 368. и Древнем Китае, в Оттоманской империи и Древнем Риме. Однако осмысление его сущности, закономерностей, а заодно и некоей «практической ценности» произошло значительно позже.