Коллектив авторов - Реформы в России в 2000-е годы. От законодательства к практикам

Инфраструктура курсов русского языка для мигрантов стала одним из направлений деятельности как органов федеральной и региональной власти, муниципальных образований, так и коммерческих структур, диаспор, правозащитных центров, волонтерских организаций и частных инициатив.

В Санкт-Петербурге бесплатные государственные курсы русского языка для взрослых мигрантов возникли в контексте реализации программы Правительства Санкт-Петербурга «Толерантность» (2011–2015). В Программе в рамках направления «Создание условий для языковой и социокультурной интеграции учащихся-инофонов в петербургское сообщество. Содействие адаптации мигрантов в Санкт-Петербурге» были организованы курсы русского языка для трудовых мигрантов. В основном они проходили на базе городских площадок – в школах, библиотеках, образовательных центрах и т. п. Согласно отчету о ходе реализации программы «Толерантность» в 2012 г., бесплатные городские курсы посетили 800 человек [Смирнова, 2012].

В ходе интервью одна из преподавателей, участвовавших в программе (а на момент интервью – сотрудник программы «Толерантность»), пояснила, что в контексте программы «Толерантность» курсы сложились в своеобразные клубы, в которые могли прийти все, кто хотел улучшить свое знание русского языка. Средства, выделенные городом на эти цели, распределялись в районные администрации (по 100 тыс. руб. на муниципалитет), которые, в свою очередь, выделяли помещения для проведения курсов и осуществляли общий контроль целевого расходования средств. Преподаватели имели минимальную информационную поддержку (как правило, они самостоятельно изготавливали и распространяли объявления о проведении курсов), никаких стандартизированных требований или тестов при поступлении и окончании курсов, никаких формальных ограничений по форме и содержанию занятий. Рекрутирование слушателей и разработка учебных программ было заботой самих преподавателей. Единственным официальным требованием к преподавателям было наличие у них сертификата преподавателя русского языка как иностранного. Единственное ограничение, на которое ориентировались преподаватели – количество оплачиваемых часов работы (72 часа).

По свидетельству преподавателей, группы зачастую были настолько смешанные в языковом отношении, неоднородные с точки зрения уровня знания русского языка, что добиться реального образовательного результата было практически невозможно, потому отсутствие государственного контроля эффективности рассматривалось как несомненное благо.

Учителя, принявшие участие в проекте, создавали свои собственные программы занятий, но с появлением в 2011 г. учебника А.В. Голубевой «Мы живем и работаем в России. Русский язык для трудовых мигрантов», многие стали пользоваться им [35]. Многим преподавателям было близко и определение цели обучения, данное в этом учебнике:

«Чтобы комфортно чувствовать себя в стране, нужно общаться с ее жителями на понятном для них языке. Поэтому главная задача курса – научить вас пользоваться русским языком в жизненно важных ситуациях: при устройстве на работу, общении с официальными лицами в различных учреждениях и организациях, в разговоре на улице и транспорте. Попутно сообщаются некоторые полезные сведения о жизни мигрантов в России, которые помогут вам избежать типичных проблем в общении, а также научат, как защитить свои интересы без чужой помощи» [Голубева, 2011, с. 4].

Небольшое количество посетителей и нестабильность групп мои собеседники из числа городских чиновников связывали с отсутствием у целевой аудитории интереса: «трудовые мигранты не хотят учить русский язык». Однако сами преподаватели говорили, а опыт одной из неправительственных организаций, проводящей курсы для трудовых мигрантов на рабочих местах, показывает, что вопрос состоит не в нежелании мигрантов, а в том, что принцип работы курсов не отвечает запросам потенциальных слушателей. Занятия проводились в рабочее время (в 16.00–18.00 часов), как правило, в рабочие дни, до места занятий многим слушателям нужно было добираться общественным транспортом. Последнее обстоятельство связано как с материальными издержками, так и с риском встречи с представителем правоохранительных органов. Поэтому слушателями курсов, как правило, оказывались жители прилегающих к месту проведения занятий районов, имеющие время на посещение занятий и полагающие свой уровень знаний языка недостаточным для жизни.