Понятно, что не всегда и не обязательно одним лишь альтруизмом, хотя традиция миссионерства имеет глубокие корни в европейском общественном мнении и ведет свое начало еще с ХVIII века. Гораздо важнее то, что европейское сообщество в своем движении на восток усматривало возможность создания более комфортной и безопасной Европы. В понимании западных политиков это был самый эффективный способ окончательного преодоления прежних комплексов и конфликтов, которые не раз приводили к потрясениям, а также последствий холодной войны и ялтинского раздела континента. В свое время формирование европейского сообщества стало гарантией преодоления постоянной исторической неприязни между Францией и Германией, неоднократно ставившей Европу на грань войны, и «укрощения» Германии. А включение в это сообщество Польши открыло возможности для подведения исторической черты и под немецко-польской враждой. Кроме того, «старая» Европа не хотела иметь на своих восточных границах слабые и неустойчивые государства, которые грозили создать зону постоянной нестабильности.
Было ли все это направлено против России? Если и было, то лишь в том смысле, что пространство западной цивилизации вплотную приближалось к ее границам. Причем в ситуации, когда сама она готовности к интеграции в эту цивилизацию не демонстрировала, находясь в мучительном поиске своей новой идентичности и обнаруживая все большую предрасположенность к реанимации в новой форме своей традиционной государственной матрицы. Но это и отталкивало от нее как Запад, так и страны Новой Европы. Обратите внимание на то, что, не без сожаления, говорили о России наши собеседники. Представители стран Балтии, поляки, чехи, болгары говорили о ней как о стране, придерживающейся иных, чем они, ценностей. И в этом все дело.
В начале было НАТО
Первым шагом на пути интеграции в Большую Европу для всех стран, претендовавших на вхождение в нее, стало их вступление в НАТО. В 1999 году в альянс были приняты Венгрия, Польша и Чехия, в 2004-м – Болгария, Латвия, Литва, Румыния, Словакия, Словения и Эстония.
Ориентация на вступление в НАТО в одних странах формировалась быстрее, в других – медленнее, а в некоторых из них были поначалу политические силы, выдвигавшие альтернативы этому в виде проектов «финляндизации», т. е. обеспечения нейтрального статуса при сохранении особых отношений с Россией. В Словении же, как рассказывали нам ее представители, какое-то время мечтали о нейтралитете по примеру Швейцарии. Однако наличие воинственной Сербской Краины в 30 километрах от словенской границы и угрозы сербских генералов стали весомым аргументом в пользу начала переговоров о вступлении страны в НАТО. Впрочем, и все остальные государства региона довольно быстро осознали, что быть в Европе – значит быть и членом североатлантического альянса, поскольку сама Европа создать собственную систему безопасности не сумела (и пока не захотела); она с удовольствием, хотя иногда и брюзжа, пользуется трансатлантическим зонтиком, в поддержании которого основное бремя несет Америка.
Вопреки бытующему в российских СМИ мнению о чуть ли не насильственном втягивании новых членов в структуры НАТО реальная ситуация была совершенно иной. Все страны нетерпеливо ждали, когда их примут в альянс, предпринимая немалые усилия для того, чтобы соответствовать критериям членства в нем. Об этом некоторые их представители в ходе наших бесед сообщили немало интересных подробностей.
Россия, как известно, с самого начала выступала против расширения НАТО. Но то, как она это делала, лишь ускоряло принятие соответствующих решений. Хорошо помню дискуссии на Западе, в том числе в Вашингтоне, в 1994—1995 годах, когда западное политическое и экспертное сообщества все еще сомневались в том, стоит ли продвигать НАТО на восток. Помню громкую антинатовскую кампанию российских политиков и политологов, которые регулярно высаживали свои десанты в западных столицах, не сходили с телевизионных экранов и готовили доклады с предостережениями в адрес желающих убежать на Запад: «Только попробуйте! А если решитесь, ответ России будет уничтожающим!» Эта кампания и использовавшаяся в ней риторика, слишком уж напоминавшая советскую, сыграла не последнюю роль в принятии решения о расширении НАТО. И сейчас угрозы со стороны кремлевских технологов и пропагандистов, предупреждающих о неотвратимости жесткой реакции Москвы на вступление в альянс Украины и Грузии, играют лишь роль ускорителя их приема в него. Неспроста же члены грузинской делегации на саммите НАТО в Бухаресте в апреле 2008 года пообещали поставить в Тбилиси памятник наиболее оголтелым российским «ястребам» за их невольное содействие в решении вопроса о членстве Грузии в этом блоке.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу