Джон Арден - Тихая пристань

Киснет.Гм. Ну, хорошо. Только не воображайте, что я…

Летузель. Да. Я отлично знаю, о чем ему там нашептываешь, можешь не сомневаться. Меня больше интересует, что он тебе говорит.

Киснет.Ничего он мне не говорит… А если б даже и говорил, то доверительно и совершенно секретно. Не буду же я злоупотреблять его доверием.

Летузель.Что слышно насчет дотации?

Киснет.Какой еще дотации?

Летузель.Он сам проговорился. В пятницу я пришла к нему с жалобой – вполне законной – и говорю: «Доктор Эхинокук, в настоящее время расходы на жизнь непомерно велики и ложатся слишком тяжелым бременем на нас, старых людей, переживших две мировые войны». А он говорит…

Киснет.«Цыц! Брысь! Робинсон, Смит, все убрать, вымести, вытереть. На сегодня хватит».

Летузель.А я ему…

Киснет.«Для людей, переживших две мировые войны, пенсия по старости вопиюще мала. Национальный фонд помощи не дает нам ни гроша…».

Летузель.В сорок седьмом году социалистическая партия без зазрения совести прикарманила все мои сбережения.

Киснет.«Взять тех из нас, доктор Эхинокук, кто пережил две мировые войны…».

Летузель.А он мне…

Киснет.«Цыц! Брысь! Нишкни! Сестра Браун, сестра Джонс, тазы, щетки, тряпки, притирания, полоскания…».

Оба, не выдержав, хохочут.

(Первым обрывает смех.) «Миссис Летузель, старая чертовка, что это вы плачетесь на расходы? Стол, кров и лечение в этой каталажке идут бесплатно. Все оплачивают доброхотные взносы наших глубокоуважаемых шефов и частично правительственные субсидии. С вас, черт бы вас побрал, спрашивают денег только на некоторые, так сказать, излишества, что со временем тоже…».

Летузель.Да?

Киснет.«…тоже будет не нужно благодаря…»

Летузель.«…благодаря дотации министерства здравоохранения».

Киснет.Я совсем не это имел в виду.

Летузель.Дело ваше, но он сказал именно эти слова. Он совершенно вышел из себя. Кричал, бранился. Но сказал именно так.

Киснет.Впервые слышу о министерской дотации.

Летузель.Я тоже, мистер Киснет. И доктор Эхинокук дал ясно понять, что мне и не полагалось этого слышать. Он покраснел и пошел прочь, топая и чертыхаясь. Сорвалось с языка, бывает. Но что это может значить?

Киснет.Тссс! Спокойно. Идет тяжелая кавалерия. «Умрем, ребята, полковник сказал. И ребята не подвели».

Входит Горлопэн, оглядывается на свою собаку, видит, что ее с ним нет, возвращается к двери, открывает ее, зовет: «Гектор! Гектор!» Собака (разумеется, воображаемая) вбегает и, видимо, прыгает на Киснета. Киснет и миссис Летузелъ в страхе отшатываются. Собака лает.

Горлопэн.Ну, ну, мальчик, тубо! К ноге, Гектор, слышишь? К ноге!

Летузель.Зачем нужно приводить сюда собаку, мистер Горлопэн?

Киснет.Эй ты, дьявол, тубо, тебе говорят!

Горлопэн.Тубо, мальчик, тубо, не приставай. А вы не бойтесь, Киснет, он тихий, как золотая рыбка. Конечно, если вы покажете, что испугались, он начнет хамить. Сидеть, Гектор, сидеть! Веди себя прилично. Не заставляй два раза повторять. Вот так. Видите? Он у меня воспитанный, команды знает. Это он просто дурачился. Чудесную мы с Гектором сейчас совершили прогулку: восемь миль туда, восемь с половиной обратно, – в гору, мимо новых кварталов, по шоссе, потом по железнодорожному полотну, мимо газового завода, на волю, на воздух. Хорошо! Я сочинил двустишие, славящее природу. Затем – налево кругом! – у путепровода повернули назад, восемь миль, да в полмили сделали крюк на кладбище, проведали миссис Горлопэн, букет цветов на могилу, несколько прочувственных слов, сочинил стихотворение в память усопшей, Гектор тоже подает поминальный голос – о, он ее помнит, верно, мальчик? И назад, к чаю, бодрые, усталые. Прекрасно.

Летузель.Вы обязаны следить, чтобы он сидел в конуре. Надо ведь и о людях подумать… Э-э, Гектор, хороший, хороший пес, ну, ну, Гектор… Вот вам! Да заберите его от меня, бога ради, заберите!

Горлопэн.Гектор! Я что сказал? Сидеть!

Летузель.Разве это мыслимо, мистер Горлопэн, такую большую собаку приводить в больницу? Удивляюсь, как доктор Эхинокук…

Горлопэн.Глупости, миссис Летузель. Лучший друг человека. Да он жил у меня в палате, когда я сюда приехал, пока какой-то выскочка не наябедничал. Поверите ли, миссис Летузель, я человек довольно общительный, но за всю жизнь у меня было только два настоящих друга: миссис Горлопэн и Гектор. И лучшим другом был Гектор. Ага, мальчик, ага, скоро ужинать, да? Сейчас… А вам, Киснет, не хватает некоторой физической нагрузки. Единственное, что вам нужно. Ходить иной раз в дальние прогулки, кататься на трехколесном велосипеде, упражняться с гантелями! Вот что: когда прибудет заказанное доктором оборудование для физкультурного зала, я запишу вас дважды в неделю на параллельные брусья и канат. Быстро нагуляете здоровый каркас, приятель. Какой-нибудь месяц – и полное омоложение!