Девушка не колебалась ни секунды.
— Я с тобой.
На этот раз они тщательно обследовали каждый сантиметр вокруг Хижины, и только убедившись в отсутствии подозрительных следов, осмелились снова зайти внутрь. Под ногами тяжело заскрипели половицы.
— Для профессора Снейпа, Визжащая Хижина — роковое место, — нарушила тишину Гермиона.
— Это точно. Сначала его тут чуть Люпин не покусал...
— Потом мы огрели Экспеллиармусом...
— А я ведь этому заклинанию у него научился на втором курсе, помнишь?
— Конечно. А теперь вот, Нагини...
— Как ты думаешь, — Гарри остановился возле пятна крови у окна и присел на корточки примерно там, где стоял вчера на коленях, — мог он предчувствовать свою смерть?
— Он наверняка догадывался, к чему все идёт. Но никто не может знать точно где, как и когда. Иначе было бы легче приготовиться.
— Ты полагаешь? — в голосе друга прозвучало что-то такое, отчего у Гермионы сжалось сердце.
— Прости, — с несчастным видом она понурила голову.
Гарри поднялся, помедлил немного, а потом решительно шагнул к девушке и крепко обнял.
— Гермиона, я когда-нибудь говорил, что очень дорожу тобой?
— Нет. Я и так знаю. — Девушка замерла на секунду, а потом отстранилась в смущении и, стараясь не смотреть ему в глаза, поправила кривовато сидящие на гаррином носу очки.
— Когда попадем в Лондон, то я обязательно заставлю тебя заказат линзы! Сколько уже можно откладывать?
— Ты самый заботливый друг на свете...И самый преданный друг...И самый кра...
Шорох из тайного хода под ивой заставил их отпрянуть друг от друга.
— Я так и думал, что вы здесь. Нашли что-нибудь? — тяжело ступая, Рон остановился у кровавой лужи и замолчал.
Собравшись с мыслями, Гермиона придирчиво исследовала каждый уголок хижины. У входа в подземный туннель лежали те же ящики и коробки, за которыми они прятались вчера. Внутри тоже не появилось ничего нового. Лестница и комната на втором этаже были полны пыли, словно туда никто и не заходил. Девушка немного огляделась, разглядывая свешивающуюся с потолка паутину, но, не заметив ничего подозрительного, спустилась вниз. Наконец, она нашла в себе мужество подойти к окну.
— Вы ещё где-нибудь видели кровь?
— Вроде бы нет, — ребята засветили палочки, тщательно исследуя пол.
— Странно...
— Что именно? — заинтересованно спросил Гарри.
— Сейчас посмотрим.
Гермиона вытащила из своей незаменимой сумки прозрачную склянку и, увеличив, поставила её рядом. Затем палочкой аккуратно обвела уже слегка впитавшийся в доски кровавый след и произнесла заклинание. Повинуясь волшебнице, кровь тонкой струйкой потянулась вверх и начала собираться на стенках сосуда. Скоро на полу ничего не осталось, кроме сохранённого волшебницей контура.
— Смотрите! — торжествующе произнесла она.
— Ты хочешь сказать, что крови слишком мало? — догадался Гарри.
— Именно!
— Разве это мало? Один литр и двести миллилитров, — прочитал Рон отметку на стенке колбы.*
— Но этого не достаточно, чтобы человек умер от потери крови!
— Но он умер не от потери крови, а от яда.
— И, кроме того, кровь впиталась в одежду, — с содроганием вспомнил Гарри.
— Допустим, он потерял ещё на 400-500 мл больше. Все равно, это не смертельно, а что до яда... Рон, я помню, что мистер Уизли постоянно пил кроветворное зелье, так?
— Ну да, целители никак не могли остановить кровотечение.
— А какое-нибудь ещё противоядие ему давали?
— Гм... Вроде бы нет.
— Надо будет расспросить миссис Уизли поподробнее, но, по-моему, сам яд не смертелен. Во всяком случае, от него не умирают мгновенно.
— Зато от ран на шее умирают. Спроси хоть Безголового Ника... Снейп мёртв, Гермиона, — жёстко сказал Рон, — пойдёмте уже отсюда.
— Сейчас, я только ещё кое-что проверю...
Гермиона продолжала свои исследования, обшаривая комнату шаг за шагом. Она даже попыталась выстукивать стены в поисках тайника.
— Ты напоминаешь мне сыщика, — заметил Гарри, — не хватает только лупы в руках.
— Да, сыщик бы здесь не помешал. Не топчитесь вокруг, пожалуйста.
Рон пожал плечами, вышел на крыльцо и присел на ступеньку. Следом вышел Гарри и опустился рядом.
— Ты и вправду думаешь, что Снейп может быть жив?
— Не знаю, Рон, но я считаю, что мы должны разобраться.
— Брось, больше мы никому ничего не должны.
— Значит, я должен. Это мой персональный долг, понимаешь? Кингсли тоже обещал помочь. Я останусь ждать его здесь.
Читать дальше