Анастасия Вильчи - Как читать и понимать театр. Интенсивный курс

Ставить спектакли Алексей Бородин приглашает многих молодых режиссёров. Так, в свое время, был приглашен Миндаугас Карбаускис, и его спектакль «Будденброки» до сих пор идет на Большой сцене.

Сцены из спектакля «Вишневый сад»

Режиссер Алексей Бородин. Лариса Гребенщикова – Раневская, Илья Исаев – Лопахин.

Петр Красилов – Петя Трофимов, Татьяна Матюхова – Дуняша

Сага. Слово это я люблю с тех самых пор, когда прочитала первую семейную историю нескольких поколений. Оно волшебно звучит, чуть-чуть колется, завлекает и уносит внутрь, где хочется задержаться, остаться и жить. ещё там живут люди с труднопроизносимыми именами, потому что они исландцы, или принадлежат к скандинавским народам. Но как волшебно произносить: Вёльсунги, Кнютлинги или … Форсайты.

На сцене РАМТа – жизнь нескольких поколений одной семьи, со сложнопроизносимой фамилией Будденброки. Томас Манн написал этот роман в 1900 году. Вдохнув в начале и выдохнув в конце, для себя лично я поставила метку – вот – Событие. А событий театральных за сезон случается немного. И дело не только в том, что спектакль, как в трапециевидную раму, вписывается в моё любимое слово «сага».

Устои и традиции немецких бюргеров Kirche, Kinder, Kuche – церковь, дети, кухня, – на сцене присутствуют зримо в декорациях Сергея Бархина и не зримо повсюду. Когда смотришь на сцену, кажется, что стрельчатые арки уходят далеко в небо, раздвигая пространство сценической коробки. Сам же становишься меньше, возможно даже ничтожнее, так иногда ощущаешь себя в костеле. Левая часть сцены с лавками, как раз его и изображает. А правая отдана «кухне»: здесь расположился обеденный стол гостиной Будденброков. В центре задник – глухая стена из того же материала, что и вся декорация: проржавленная жесть. А в середине— пианино, сливаясь по цвету с декорациями, оно – часть режиссёрского замысла, часть сюжета, часть партитуры спектакля.

Два сына и дочь – гарантия продолжения семейного дела и сохранения традиций. Но жизнь так же не про`чна, как семейный фарфор. Треснувшая тарелка с вензелем, вынесенная на афишу спектакля, тому подтверждение. Старший сын Том, женившись на холодной Герде, не получает в своем наследнике продолжателя традиций. Болезненный и хрупкий Ганно, увлекается только музыкой, и скоро погибает. Сходит с ума творчески-нервный Христиан – средний сын рода. А младшая Тони, пожертвовав чувствами, дважды неудачно сходив замуж, остается наследницей раздробленного и разоренного состояния некогда мощного клана Будденброков.

Сцена из спектакля «Будденброки»

Режиссер Миндаугас Карбаускис. Дарья Семенова – Тони, Андрей Бажин – Консул

Еще две ассоциации: острие креста, хоть я и не помню там острых углов. И натянута струна – траектория выхода актёров. Есть в режиссуре Миндаугаса Карбаускиса что-то от красивой шахматной партии. Вот из двери вышел Консул и как Ладья, по прямой, прошел до авансцены. А вот Консульша-Ферзь элегантно заскользила по диагонали. Замерла. Подала цилиндр мужу. И удалилась – ровно по той же диагонали. Служанка Ила, как Конь, буквой «Г» от фигуры к фигуре – с подносом. Вчерашние пешки – младшие Будденброки, продвигаясь по полю-сцене становятся Слонами, Ферзями и Королями, превращаются в своих родителей. Или погибают под ударами Судьбы – руки играющего эту шахматную партию.

Сцены из спектакля «Будденброки»

Провозглашаемые и почитаемые ценности: капитал, семья, богатство и нерушимость традиций, которые заносятся в фамильную тетрадь, как вехи истории, начиная с XV века, – на деле пустой звук. Нет в этой семье ни любви, ни нежности, ни привязанностей, нет ничего, и не хочется к ним за этот большой обеденный стол попасть. Не греет.