Брайан Крэнстон - Жизнь в ролях

Я удачно прошел пробы, прочитав двухстраничный диалог, и получил приглашение на роль. Мне предстояло сыграть полицейского из отдела внутренних расследований. Его работа состояла в том, чтобы проверять работу других копов и выявлять среди них коррупционеров и нарушителей закона. Начинал он обычно с простых вопросов: где вы были тогда-то в такое-то время? Допрашиваемые отвечали весьма неохотно. Затем лейтенант Гордон Дентон разражался монологом, в котором демонстрировал удивительные способности к дедукции. Сказать ему, как правило, было что. Я заранее знал, что многие сцены должны будут держаться именно на нем, и понимал, что работа мне предстоит непростая и потребует подготовки.

За неделю до начала съемок я попросил предоставить мне сценарий, но мне ответили, что он еще не готов. Прошли вторник, среда, четверг – по-прежнему ничего. В понедельник я должен был появиться на площадке. Может быть, начало моего участия в съемках отложили, перенесли на более позднее время? Я снова позвонил на студию.

– Скажите, а я работаю в понедельник? Мне необходим сценарий, чтобы подготовиться.

– Да, конечно, не беспокойтесь. Мы пришлем вам выдержки.

Я прождал всю пятницу и субботу, но телефон по-прежнему молчал. Ничего не изменилось и в воскресенье. Вечером, когда я уже собираться лечь спать, чтобы встать по будильнику в шесть утра, вдруг зажужжал факс. В те времена пришедшее послание приходилось отрезать ножницами от разматывающегося рулона специальной бумаги. Из аппарата выполз длиннейший свиток с огромным диалогом. Затем еще один – такой же громадный. И все это я должен был запомнить наизусть за несколько часов, остававшихся до утра. Спокойной ночи, Брайан!

Развернув один из рулонов, я прочитал: «Хопкинс спускается вниз». Интересно, подумал я, кто такой Хопкинс? Еще один полицейский? Осведомитель? Так или иначе, было ясно, что я не успею ни заучить все свои реплики, ни понять, кому и по какому поводу они адресованы. Выспаться мне, понятное дело, не удалось.

Неудивительно, что, прибыв на съемочную площадку, я чувствовал себя разбитым. Мы приступили к съемке первой сцены. Помощник режиссера по сценарию то и дело громко зачитывал вслух реплики, которые я «забыл». Разумеется, от этого я чувствовал себя скованным. Ни один актер не может сделать свою работу хорошо, если у него нет возможности расслабиться.

Я сказал Джону Тенни, исполнителю главной роли:

– Послушай, я не могу так работать. Я же не отрываю глаз от шпаргалок. А выучить свою роль у меня не было возможности. Так не может продолжаться, Джон. Где сценарий?

Кажется, в тот момент шли съемки двенадцатой серии. Джон ответил мне:

– В последний раз мы видели сценарий, когда снимали серию номер четыре.

Познакомившись с другими актерами, занятыми в сериале на постоянной основе, я сказал:

– Я не хочу показаться невежливым, но мне бы хотелось узнать хоть что-нибудь о ваших героях. Мне нужно это сделать прямо сейчас.

Это было все, что в моих силах.

Помню, как-то раз я приехал на съемки рано утром. Было холодно. Я подошел к будке охранника. Она была совсем маленькой – просто удивительно, как внутри помещался стул с сидящим на нем человеком. Охранник высунул голову в крохотное окошко, проверил мой пропуск и махнул мне рукой, давая понять, что я могу пройти. Но я еще пару секунд оставался на месте, глядя на него. Охранник явно мерз – он дул на руки и потирал их друг о друга, пытаясь согреться. Так вот, представьте себе – в тот момент я ему позавидовал. Для меня было бы проще сидеть в тесной будке и мерзнуть, получая по 3 доллара 85 центов в час, чем сниматься в сериале в таких странных, непонятных мне условиях, в которых я оказался.

Через пять дней такой работы я дошел до ручки. Робин всерьез беспокоилась за меня.

– Тебе надо уйти, – убеждала меня она.

Раньше она никогда не говорила ничего подобного. Правда, она никогда раньше не видела меня в таком состоянии. Я позвонил в офис Дэвида Милча и попросил соединить меня с ним, но его на месте не оказалось. На следующий день мне позвонил мой агент и сказал, что Милч и остальные хотят знать, в чем дело. Я объяснил.

После этого мне позвонили продюсеры.

– Что не так? – поинтересовались они.

Я сообщил, что не могу работать в условиях, сложившихся на съемочной площадке, и что я покидаю проект.

– Нет, нет, пожалуйста, не надо, – услышал я. – Вы стоите в плане до конца года.

– Простите, но я все-таки ухожу – после окончания съемок той серии, над которой сейчас идет работа. Этот проект меня сильно разочаровал.