Людмила Темнова-Зимина - Спрятаться за цветами

Лошадь идет рядом и иногда кивает головой, будто соглашаясь.

ПАТ

Вот Клёнов, если он умрет, кто узнает, что жил такой замечательный дрессировщик, и все его дело пропадет.

На развилке улиц лошадь останавливается. Пат пытается ее развернуть обратно, она ни с места.

ПАТ

Что? Постоять захотелось? Постой.

Лошадь переминается с ноги на ногу. Пат оглядывается. Никого вокруг, только ветер раскачивает тусклый скрипучий фонарь.

ПАТ

(вслух)

Древний Глаз считает, что Атак (поясняя) – это моя собака – виноват, а я думаю, что прав. Чем он обязан собакам или каюру? Ничем. И волкам ничем.

Подумав, лошадь бредет к виднеющемуся в сумраке сараю, и Пат следует за ней.

ПАТ

(вслух, лошади)

Бедный Атак, носится по всему острову, несладко ему.

Пат и лошадь подходят к сараю. Дверь в сарай закрыта на щеколду, лошадь умоляюще смотрит на Пата, но Пат не понимает ее просьбы. Тогда лошадь нетерпеливо подталкивает Пата в спину.

ПАТ

(догадавшись)

А!

Пат открывает сарай, и лошадь стремглав бросается в конюшню, в дальний угол, где стоит пегий конь.

Лошадь, приблизившись к коню, кладет ему на плечо голову, и конь начинает радостно ржать.

ПАТ

Ну и дела! Я пойду, лошадь, а ты оставайся.

Лошадь, не отрываясь, смотрит на пегого коня. Пат неслышно выходит из сарая и идет по дороге обратно к дому Фёдора Клёнова.

УТРО – ДОМ ФЁДОРА КЛЁНОВА

Фёдор заваривает чай в красивом чайнике с отбитым носиком, Пат сидит на раскладушке и играет с белой мышкой. Раздается стук в дверь. В дом заходит почтальон.

ПОЧТАЛЬОН

Телеграмма и газеты.

ТАМ ЖЕ

Фёдор расписывается на бланке. Почтальон забирает бланк, молча выходит из дома. Фёдор читает телеграмму, и у него меняется выражение лица.

ФЁДОР

(читает)

«Дорогой сынок, лежу в больнице с сердечным приступом. Прилетай скорее. Хочу тебя повидать. Отец».

Фёдор опускается на стул и сжимает голову руками. Пат стоит рядом и гладит дрессировщика по плечу.

ПАТ

Не отчаивайся, Клёнов.

ФЁДОР

(сдавленным голосом)

Если бы ты знал, Пат, какой это отец! Необыкновенный отец. Я живу только ради него и ради своего цирка. Я не знаю, что со мной будет, если он умрет. Я не перенесу этого удара судьбы.

(вскакивая)

Пат, я сейчас же еду в аэропорт вместе с цирком. Пусть отец увидит, каких успехов добился сын.

ТАМ ЖЕ

Фёдор упаковывает свой цирк, надевает ватник, нахлобучивает шапку с той деланой неторопливостью движений, которую диктует достоинство человека в чрезвычайных обстоятельствах, и протягивает руку Пату.

ФЁДОР

Не беспокойся, Пат. Я скоро к тебе приеду, а собаку ты обязательно найдешь.

Фёдор Клёнов открывает дверь и выходит во двор. Пат его провожает. Во дворе стоит лошадь и жует сено. Клёнов треплет ее по шее, прислоняется своей головой к ее голове и молча прощается с ней. Сделав два шага, оглядывается и смотрит на Пата.

ФЁДОР

(Пату)

Живи сколько захочешь. Будешь уезжать, положи ключ под половик у двери. И скажи соседям, что лошадь остается без присмотра. Они приглядят.

Пат стоит на крыльце и смотрит, как Фёдор Клёнов с понурой головой, ссутулившийся, направляется по пустой дороге к околице поселка.

В руках у Клёнова клетки и мешок. И вдруг, уже вдалеке, снегирь Ляпус запевает арию Ленского «Куда, куда вы удалились…». Снегирь поет звонко и свободно, и Фёдор выпрямляется, вскидывает голову и, обернувшись, машет Пату рукой.

ПЕРРОН

Пат поднимается по зигзагообразной лестнице на перрон. Яркое солнце освещает все вокруг: блестит снег, блестят рельсы, насквозь просвечивают ряды елей, и поселок внизу как бы повис над долиной в желтых и голубых тенях.

На табуретке возле вокзала опять сидит старик и, подняв лицо к солнцу, греет свои морщины.

ПАТ

(окликая старика)

Здравствуй, старик!

СТАРИК

А, мальчик, ты откуда, мальчик?

ПАТ

Вы меня уже не помните?

СТАРИК

Очень плохо, очень.

ПАТ

Ну как же, я вчера с вами виделся. Я к дрессировщику приехал, Клёнову, и вы мне дорогу показали.

СТАРИК

(потирая ладонью лоб)

Теперь вспоминаю. Значит, уезжаешь от нас?

ПАТ

Уезжаю, старик. Я пока шел, вот что надумал: зачем вам в одиночестве жизнь свою коротать, давайте я вас с собой возьму. Мяса у нас много, будете мне как дед, а?

СТАРИК

Ах, внучек! Куда ж я от брата уеду? Он здесь на кладбище похоронен; с кем же он будет разговаривать, если я уеду? Никак мне нельзя от него уехать. Все-таки единственный он брат у меня. Так сказать, воспитал меня, да.