Лия Сальваторе - Заклятие Пандоры

В руке он сжимал заветную записку, которая, как он надеялся, поможет ему выбраться отсюда.

– Даррен! Эй! Даррен Каррерас!

Дарр завертел головой, пытаясь отыскать глазами кричащего.

– Эй! Я здесь!

Через толпу к нему проталкивался Кас, он махал руками и что–то выкрикивал.

– Наконец–то я нашел тебя! – запыхавшийся ангел прерывисто дышал. – Идем за мной!

– Куда? – Дарр спрятал за спину записку.

– Нужно определить тебя куда–нибудь.

– Ага, на землю лучше бы… – скептически произнес вампир.

– Если тебя сделают ангелом–хранителем, то вполне. Но, знаешь ли, чаще всего мы направляем души на перерождение, так что…

– Нет, – Даррен уперся. – Меня уже определили…

– Кто?! – изумился Кас.

– Какая–то девушка… она сказала, что я буду архангелом.

– Ха–ха! – Кас расхохотался, но как–то не уверено. – Ты уверен?

– Более чем.

Внезапно голова Даррена взорвалась пульсирующей огненной болью, которая сломила его сознание и волю. У вампира подогнулись колени, и он упал.

Боль тисками сжимала виски, клеймила мозг раскаленным жаром, наполняла его тенями и отголосками.

– Что с тобой?! – всполошился Кастиэль. – Даррен! Ты как?!

– Хреново… – простонал вампир.

Железные пальцы боли обхватили уже не только голову, но и все тело, добрались до самого сердца и сжали его, как щупальца спрута.

Сознание наполнилось свистом, вспышками, криками и далеким эхом голосов.

Даррен Каррерас, призываю тебя, явись к нам!

Голос был до боли знакомым, но доносился он как сквозь толстую вату, приглушенный и замедленный.

– Что происходит?! – прохрипел Дарр, пытаясь разглядеть Каса через черно–красные пятна, пляшущие перед глазами.

– Это ламия, – Кас уже понял, что происходит. – Кто–то хочет с тобой связаться.

– Связаться? – вампир дернул головой, пытаясь изгнать этот голос из своей головы.

– Сеанс спиритинизма. Поговори с ней, иначе будет хуже.

Папа, это я, пожалуйста, ответь! Почему ты молчишь?..

– Это Кира! – воскликнул Дарр. – Моя дочь! Она ищет меня! Я знал, что она так просто не сдастся!

Папа, это я, Кира… ответь мне, ты здесь? – рванулась болью очередная порция слов.

– Кира, это ты?! – простонал Дарр.

– Не так. Сосредоточься, иначе тебя не услышат.

Даррен собрал в кулак остатки не замутненной болью воли и неимоверным усилием направил поток мыслей прямо к Кире.

– Кира, это ты?!

Ну, конечно же, я! Кто бы еще полез за тобой на тот свет! – радостно взорвался голос.

– Пандора.

Эээ… – голос Киры замялся, и боль чуть–чуть отступила, давая передохнуть. – Вообще–то без нее не обошлось… в общем, пап, кто тебя убил?

Мысли лихорадочно заметались в голове у Даррена. Он должен, должен сказать ей правду! Но ни в коем случае нельзя, чтобы она пошла мстить!

Наконец он решился. Он скажет правду, но предостережет ее.

– Джеймс. Но он не должен… пострадать…

Возмущение и ярость Киры вновь взорвали его голову багряными искрами.

– Лианна….

Она должна знать правду! Должна! Джеймс убийца, он сломал всем нам жизнь! Я обязана сказать ей правду!

Чувства, клокочущие внутри Киры, полностью расплавили сознание Дарра, разделив его на тысячи мельчайших осколков, каждый из которых испытывал муку в отдельности, до мельчайших частиц, до молекул, подпрыгивающих на раскаленной сковородке Люцифера.

– Лучше ложь. От правды не легче… пожалей ее, моя девочка…

Все, на большее сил у него не было…

Даррен рухнул без сознания, лишь конвульсивно подергивались его ноги и руки, изгоняя из себя остатки магии, как электрический ток…

– Беда с этими ламиями… – проворчал Кастиэль, поднимая Даррена с пола.

– Итак, начнем, – Пандора сбросила рюкзак с плеча на землю.

Была темная ночь. Кладбище. Могила Даррена.

– Ты готова? – спросила ламия, расставляя свечи вокруг места упокоения вампира.

– Да, – голос Киры дрожал. – Готова.

– Ты не передумаешь?

– Нет, – голос девушки был решительным. – Ради него я готова на все.

– Ну что же… – вздохнула Панда. – Удачи тебе.

Ламия опустилась на колени, Кира последовала за ней. Они крепко взялись за руки.

– Не разрывай контакт. Ни в коем случае.

– Да.

Ламия закрыла глаза.

–Думай о нем. Я тоже буду думать о нем.

– Потому что ты его любишь, да? Поэтому ты это делаешь?

Пандора помолчала.

– Да, – наконец сказала она. – Я должна загладить свою вину. Потому что люблю его.

Ламия с силой сжала руки девушки.