Лия Сальваторе - Заклятие Пандоры

Машина тронулась с места.

Ехали они довольно долго, и, постепенно, казино, клубы, рестораны, бары, сменились вначале монолитными небоскребами, затем милыми коттеджами, а потом и вовсе покосившимися многоэтажками, налепленными посреди кривых и грязных улиц.

– Вам сюда, – такси остановилось возле многоэтажного здания, большинство окон которого было затянуты пленкой, и лишь в нескольких горел тусклый свет.

– Это он здесь живет? – ужаснулась Кира.

Даррен вышел из машины и направился к подъезду, вход в который преграждала приставленная боком выломанная дверь, покрытая облупившимися лохмотьями краски.

Даррен вошел внутрь и в нос ему ударила непередаваемая вонь, которую составляли: плавающие в подозрительного происхождения лужах окурки; сами лужи; обрывки тряпья; слизь, скопившаяся в углах; отсыревшая штукатурка, гроздьями свисающая с потолка.

Часть этой штукатурки насыпалась Даррену за шиворот, когда он начал быстро взбегать по ступенькам.

Возмущенный вопль Киры доложил, что попало и на нее.

Даррен поднялся на четвертый этаж.

Нужная ему дверь была железной, но несколько вмятин на ней говорили, что пару раз Джеймс возвращался домой не в духе.

Звонок болтался рядом на вырванных и чуть искрящихся проводах.

Дарр постучал.

Ответом ему была тишина.

Так, подолбившись безрезультатно минут пять, он дернул дверь на себя, и та, к его удивлению, легко поддалась.

Вампир вошел в полутемную пустую прихожую.

– Джеймс? – окликнул он негромко.

Тишина.

Он осторожно прошел внутрь, заглянул в обшарпанную гостиную, в которой всю обстановку составлял продавленный старый диван с выпирающими пружинами и небольшой телевизор, стоящий на табуретке.

Даррен нашел его на кухне.

Джеймс лежал лицом вниз на столе, сложив голову на руки.

Одного взгляда на него хватило, чтобы понять: он находился под кайфом.

– О, Господи, Джеймс!

Дарр обнаружил лежащее рядом зеркальце с небольшой россыпью белого порошка.

– Даррен? – невнятно произнес Джеймс, глядя на друга безумными глазами. – Это ты?

– Я, – вампир присел на корточки. – Что ты делаешь в этой дыре?

– Живу, – промямлил вампир. – Это мой дом.

– Джей! Что ты с собой сделал?

– Ничего. Это ты со мной сделал!

Удар пришелся в самую точку.

Даррен смолчал.

– Именно поэтому я пришел.

– Не стоило… – Джеймс то отключался, начиная бормотать всякую чушь, то вновь приходил в себя.

– Сейчас мы от него ничего не добьемся, – сказал Даррен. – Нужно подождать, пока он придет в себя.

– Я в себе, – ускользающим голосом отозвался вампир, – А вы во мне… мой дом… Лианна здесь… она здесь! Она просто пошла за кофе! Она знает, что я люблю крепкий черный кофе… она добавляет в него свою кровь…

Неожиданно лицо Джеймса изменилось, прорезались клыки, а потом вернулось в прежнее состояние.

Даррен увидел, что его друг находится в полном изнеможении.

Когда он в последний раз пил кровь? Это было неведомо.

Даррен подхватил Джеймса под белы ручки и оттащил в гостиную, уложив на грязный диван, отозвавшийся протяжным скрипом.

Он был без сознания, пульс учащен, сердце заходилось в ритме.

Даррен присел рядом, погрузившись в мрачные раздумья.

Он не ожидал, что все окажется настолько плохо. Что стряслось с его вечно правильным дружком? Как он докатился до такой жизни? Всего лишь за какой–то год! А может, он и не хотел ничего налаживать? Пустил все на самотек?

– Папа, – Кира решительно отвлекла его от таких мыслей. – Посмотри на его круги под глазами! Когда он в последний раз пил кровь? – Кира извлекла из сумочки небольшую бутылочку крови. – Он, прежде всего, вампир, если мы напоим его кровью, он придет в себя, излечится.

Даррен передернул плечами. Ему было все равно. Его вдруг охватила жуткая апатия. Что он ему скажет? Джеймс стал неадекватным, ему нельзя говорить про Джейми, нельзя допускать его появления в таком состоянии. Он сначала убедится, что с ним все в порядке, и только тогда скажет… а если не убедится? Тогда ему придется повести себя жестоко: сказать, что появился поздравить с рождением племянника.

Все–таки потом он выяснит, чей ребенок Джейми. А может, это не так уж и важно? Может лучше оставить все как есть? Не вдаваться в грязные тайны прошлого? Джейми будет считать его своим отцом, будет расти счастливым мальчиком–ребенком.

Кира отвинтила пробку бутылки, влила ее содержимое Джеймсу в рот. Результат последовал незамедлительно. Джеймс вдохнул воздух резко и со свистом, черты его лица обострились, стали хищными, кожа задымилась, выгоняя из организма наркотик. Пар шипел, испаряясь.