Лия Сальваторе - Заклятие Пандоры

Все это пронеслось в голове вампира за считанные секунды.

Но, очевидно, Джеймс был умнее своего друга. Он не проникся пылко произнесенными словами Даррена, и все уже решил для себя.

В какой момент Даррен даже дернулся, чтобы задержать его одинокую ссутуленную фигуру, взиравшую на оконный проем таким замученным и полным боли взглядом.

Он был совсем один, в таком большом мире! Его друг жертвовал своим счастье ради счастья Лианны, жертвовал свою любовь им, оставляя себе одни лишь муки.

Он отвернулся, и Дарру показалось, что он видит, как Джеймс поднял руку и украдкой вытер набежавшие на глаза слезы.

Куда он сейчас пойдет? К кому?

Вампир возненавидел в эту минуту себя за то, что причиняет ему эту адскую боль. Ему захотелось выбежать на улицу, схватить его за руку, и толкнуть прямо в объятия Лианны.

Лианна…

Такая мягкая, теплая, ласковая, она доверчиво прижималась к нему и шептала что–то, нежно терлась носом о его щеку.

И Даррен смалодушничал.

– А, что?! – рассеяно шепнул он, опуская взгляд.

Лианна посмотрела на него с укоризной.

– Ты не слышал моих слов?

Даррен опустил взгляд.

– Повтори, пожалуйста…

– Что ты там увидел? – она обернулась к окну, и вампир с трудом преодолел дикое желание развернуть ее обратно, лицом к себе.

Но улица была уже пуста.

– Ничего, Лианна, ничего… просто показалось…

Он крепко обнял ее, зарывшись в волосы, и попытался отвлечь.

– Как мы назовем ребенка?

– Об этом я тебе сейчас и говорила! В прошлый раз называл ты, поэтому сейчас моя очередь!

– Внимательно слушаю.

– Ну, вообще–то… – она нервно теребила его пуговицу. – Если родиться мальчик… – ее голос стал совсем тихим. – Я бы хотела назвать его Джеймсом…

Ну конечно. Джеймс. Как он не догадался?

– А если девочка?

– Так ты согласен? – просияла Лианна. – О, Даррен!

Конечно, он был не согласен! Но разве мог он сказать ей об этом?

– Девочка будет Джессикой.

– Джессикой?

– Джессикой.

– Джессика так Джессика.

– Я хочу принять душ, Лианна… смыть с себя грязь…

– Конечно, конечно! – засуетилась она. – Я сейчас все приготовлю.

– Присядь. Я все сделаю сам.

– Мне совсем не трудно, Дарри!

– Я хочу, чтобы ты отдохнула.

– Ну, хорошо… – она присела обратно на диван. – Я пока поговорю с Кирой, она мне все расскажет.

– Эээ… вообще–то, не думаю, что тебе стоит знать…

– Это еще почему? – нахмурилась девушка.

– Для тебя будет слишком много волнений.

– Но Даррен…

– Это может навредить ребенку…

Лианна притихла, но взгляд ее был обиженным.

Дарр сжалился и поцеловал ее в макушку.

– Мы победили.

Она просияла.

– Без подробностей.

Опять обиделась, но уже не всерьез.

– Кира, пойдем со мной…

Девушка вскочила с пола, на котором до этого валялась и пошла следом за вампиром.

В ванной состоялся немой «письменный» диалог. Даррен очень боялся, что Лианна сможет их услышать.

«Он ушел…»

«И правильно сделал.»

«Это подло.»

«Он сам так решил.»

«Он остался совсем один. У него была только она.»

«И он сам от нее отказался, добровольно.»

«Ему это дорого стоило.»

«Да, мне жаль его, но это ради блага мамы…»

Даррен нахмурился.

«Я не хочу ей врать.»

«И не будешь. Мы просто промолчим.»

«Все это когда–нибудь вылезет наружу. И тогда она меня не простит.»

«Ты всегда сможешь сделать вид, что был не в курсе!»

«А вот это уже мерзко.»

«Но мы ничего не могли сделать.»

Даррена грызла совесть.

«Могли… но не захотели…»

«Не надо заниматься самобичеванием!»

«Я ведь мог его остановить! Мог догнать! Вернуть!»

«Но ты это не сделал…»

«Именно. И от этого как камень на сердце…»

«Так догони его сейчас.»

«Я не смогу отыскать.»

«Подключи эламиров.»

Даррен замялся.

«Все ясно. Ты не хочешь этого делать, но тебя грызет совесть.»

«Да, да! Кира, ты хоть понимаешь, что это заведомо ведет к разрыву? Неизвестно какую сторону примет Джеймс, если вдруг объявится! Он может сказать Лианне, что мы все знали! И тогда уж точно она меня не простит!»

«Джеймс бы так никогда не сделал.»

«Я в этом не уверен.»

«Тебе придется сделать выбор. Или Лианна. Или Джеймс.»

Даррен чертыхнулся. Вслух и громко.

– Все в порядке? – раздался из гостиной голос Лианны.

И один звук ее нежного такого родного голоса решил все.

«Я буду молчать.»

ГОД СПУСТЯ

– Какая он прелесть… – Кира полным нежности взглядом смотрела на младенца, лежащего в кроватке, укрытой балдахином голубого цвета.