Арест Ант - Смурь зимняя

Степаныч долго разглядывал, потом молча передал телефон опухшему. Тот присвистнул, но надолго не задержал и вернул владельцу. Мужик повертел телефон в руках, но сочувствия не дождался. Тогда он повернулся ко мне:

– Вот свежий человек. Ну, скажи, за что он меня?

Он подсунул мне под нос свой телефон. Я вгляделся в мутный экран, местами заляпанный чем-то липким, и вдруг мучительно икнул, не сумев сдержать внезапно накатившего позыва. Действительно неординарная работа. На стене какого-то казённого помещения, явно подвального, висел ровно сбитый раскрашенный фанерный прямоугольник, где среди снежинок и звёздочек полукругом располагались достаточно симпатичные строчки, выполненные разноцветной гуашью:

АХ У ЕЛИ, АХ У ЁЛКИ –

РАСЦВЕТУТ УМОМ ИГОЛКИ!

Калидаскоп идей!

– Там ошибка в одном слове. А так очень даже неплохо. – я постарался совладать со своим голосом и посмотрел на него самыми честными глазами.

Мужик повернул к себе телефон, долго шевелил губами, потом неуверенно спросил:

– «Ёлку» надо было без точек написать? Новые правила ввели?

Подошедший с пивом Лаврентий выхватил у него телефон, вгляделся, подслеповато щурясь, кхекнул:

– Лёньчик, ты сам такие умные слова выдумал, или новая сожительница такими обкладывает?

– Зато красиво и лапидарно. – не удержался я.

– Лапедарастично, – отрезал Лаврентий, – Только хороший материал загубил. Лучше бы мне на дачу отдал. Надеюсь, получил по полной?

– Получил, – не стал отрицать Лёньчик, вставая с пустым бокалом, – Только до сих пор не могу понять за что.

– Вернёмся – расскажу, – подал голос опухший, – У меня проблемы из той же серии. Только похуже. Сейчас себе пива возьму – расскажу.

Они вдвоём отправились к стойке, а Лаврентий пересел к Степанычу и проникновенно произнёс:

– Ты на жену зла не держи. Она же для тебя старается. Из кожи вон лезет. У них там увольнения будут. Вот ей и приходится… особо стараться. Сам молодую выбрал. Смотри на всё сквозь пальцы.

Первым вернулся опухший. Сел, помассировал лицо. Горестно вздохнул. Дождался Лёнчика и начал тихим голосом свою историю:

– Там у нас в офисе доску такую специальную установили. Металлическую. Вечную. Буковок накупили, стрелочек, кружочков. Все с магнитиками. Для семинара. Теперь на доску этими магнитиками указявки разные пришлёпывают. Только народ буковки больше к холодильнику приспособил. Для глупостей. Ну, перед праздниками наша Людка-секретутка с холодильника все нужные буквы содрала и выложила «С НОВЫМ ГОДОМ!» и «ДЕД МОРОЗ И СНЕГУРОЧКА». А внизу разные фотографии шефа и его благоверной магнитиками красиво налепила. Мы с нашим программёром вчера подзадержались, да. Тихо так себе с обеда отмечая, пока народ смылся к празднику готовиться. А за эту хрень, уходя последними, как назло, глазом зацепились. Тот завёлся, типа самый умный: «Давай анаграмму! На время. Кто проиграет – бежит за добавкой».

– Это ж надо, чем теперь на работе занимаются, – осуждающе перебил его Лаврентий, – Ты не знал, то от такого волосы на ладонях вырастают? Девок вам мало?

– А? – непонимающе уставился на него опухший, – Слышь, дед, чего завёлся? Ты свой вялый в телескоп с трудом находишь, а всё туда же. Советчик-антисоветчик. Потом и для тебя есть отдельная тема. Так вот, у меня всё уже двоится, а он упёрся рогом. Пришлось согласиться. Тут он так шустро буковками задвигал, что, пока я «Дед Мороз» менял, он всё остальное уже сделал. Выиграл в общем. Вроде даже смешно получилось. Пришлось мне бежать за добавкой. Да, я вот селфи себе на память снял.

Телефон пошёл по рукам, сопровождаемый вялым мычанием. Лёньчик, явно приняв в компанию, протянул телефон и мне. На снимке, снятом под немысленным углом, два очевидно нетрезвых индивидуума (от опухшего была видна только одна указующая рука и кусок щеки с носом – видно с вытянутой руки щёлкал), глупо лыбясь, тыкали пальцами в большой металлический информационный стенд. Там, снизу были прикреплены четыре распринтованных цветных фотографии надменного толстячка с мощной лысиной. На двух также была видна его вторая половина. Не удержавшись, я увеличил масштаб и поближе рассмотрел этот новомодный идеал жены-стервы. Причём конченной. Сиськастое белобрысое создание с брюзгливым ботоксным лицом, заученно скалило свои керамические зубы из-под толстых силиконовых губ. Просто неотвратимый ужас на дому. Я уменьшил картинку и, наконец рассмотрел предмет обсуждения. Над фотографиями выделялись флуоресцентным пластиком две небольшие вихляющие надписи: