Вадим Тимошин - Слезы ангела мести

– Алло, полиция? Мне нужен капитан Кастелло из отдела убийств, – на том конце провода послышалось какой-то шуршание.

– Я слушаю, – сказал Фрэнки через несколько мгновений.

– Фрэнки, только не вешай трубку! – быстро выдохнул я. – Я звоню тебе из дома Уиллоу. У меня тут есть отличный сувенир, который вы проглядели.

– Жди там, – сухо произнес Кастелло и бросил трубку.

Ему всё ещё мерещился ценник у меня на лбу.

Я жутко не люблю находиться в доме, хозяин которого пересек реку мертвых. Есть в это что-то зловещее. Такое ощущение, что стены обретают глаза и сверлят ими твоё тело, упиваясь твоим страхом. Поэтому я решил выйти наружу и ждать Фрэнки там. Хмурое утро, нарисованное грубыми мазками серой гуаши над Городом, превратилось в такой же хмурый день. Снежинки, отливавшие свинцом, падали хлопьями на пустынные улицы, по которым ещё полчаса назад спешили на работу кое-как вырвавшиеся из объятий Морфея жители. В какой-то момент я понял, что снег не просто отливал свинцом. Это были пули. Тысячи пуль, разом полетевших в меня. Бежать было некуда. И незачем. Смертоносные осадки решетили моё тело, дробя кости и роняя тяжелые капли крови на белое покрывало, постеленное зимой на холодный асфальт. Кровь окрашивала снег в розоватый цвет, с каждой новой каплей становившийся ярче и темнее. Но я был жив. Жив, даже несмотря на то, что около десяти пуль пронзили моё сердце. Я упал на колени, протянул к небу простреленные руки и заорал.

– Ты совсем идиот или как? – видение тотчас исчезло, и я увидел стоявшего у калитки во дворик Фрэнки. Я был чертовски рад, что он вытянул меня из пучины очередного кошмара.

– Ты ведь читал моё дело, – ответил я, с трудом поднявшись на ноги. Голова моя была подобна огромному бронзовому колоколу, потревоженному от глубокого сна вечерней службой. – Со мной такое бывает.

– Запереть тебя в комнате с мягкими стенами вместе с твоим чёртовым тестем, – буркнул Фрэнки, нехотя пожав мою руку. – Показывай свой сувенир.

Мы прошли в дом, где я показал Кастелло найденную мной улику. Сказать, что Фрэнки обрадовался – значит, бессовестно солгать. Он с таким недовольством поковылял к телефонному аппарату, что я даже усомнился в его намерении выполнить свою работу и раскрыть это дело. Из того, что он мычал в трубку, я понял одно – минут через двадцать дом оживет вновь, наводненный криминалистами. А пока этого не произошло, я решил расспросить Фрэнки о том, что известно полиции вообще и ему в частности. Всё-таки приятнее получать новости из первых рук, когда они ещё не успели окраситься в пестрые тона восприятия пересказчиков.

– Я знаю, Фрэнки, ты думаешь, я продался Бенедикту, но это не так, – заговорил я после того, как Фрэнки положил трубку и устроился на диване в ожидании своих ребят. Мне пришлось сесть на пол, потому как для меня было мало приятного в том, чтобы занимать окровавленное кресло.

– А как? – отозвался Кастелло. Он больше не мог верить моим словам, но я не виню его в этом. – Или ты решил заняться делом Уиллоу просто так, ради того, чтобы твоя сомнительная справедливость снова восторжествовала? Да ты знаешь, скольких ублюдков этот мерзавец оправдал? Из них трое стреляли в моих людей. Один из его клиентов не дал детективу доработать до перевода. Тридцать лет, Майк. Хороший возраст, чтобы умереть?

– Если ты такой правильный, может, объяснишь, как я оказался за решеткой? – парировал я. – Или ты забыл, сколько мрази я отправил обратно в преисподнюю?

– Не забыл, – вздохнул Фрэнки. Весь его вид говорил о том, что он выбросил белый флаг, явно проиграв эту словесную битву. – Считай, что мы квиты. У тебя всё?

– Решительно нет, – улыбнулся я. – Раз уж мы теперь в одной обойме, может, поделишься тем, что тебе уже известно?

– Не так уж много, – Фрэнки вынул из кармана пальто серебристый портсигар с орлом на крышке и, раскрыв его, взял сигарету. – Мы не слишком усердны в своих поисках, если ты понимаешь, о чем я. Уиллоу был ещё тем дерьмом, и потому никто не рвется в бой. По счастливой случайности, улик в этом деле – кот наплакал, поэтому спустить его на тормозах будет проще.

– Боюсь, мистер Бенедикт не даст вам этого сделать, – покачал я головой. – Он уже даже главного подозреваемого себе нашел. Некто Чарльз Блэквуд, слышал о таком?

– Я и не сомневался в том, что твой мутный родственничек приплетет его к этому делу, – ухмыльнулся Кастелло. Я нутром чуял, что сейчас из его рукава появится «Джокер» и перевернет всё с ног на голову. – Блэквуд из отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Он довольно долго копал под Бенедикта, выискивая доказательства связи этого пройдохи с криминальным миром. И много чего положил в свою заветную папку, пока ему ни с того, ни с сего не предъявили обвинение в педофилии. Здесь я даже пальцем не буду показывать, по чьей инициативе сфабриковали этот бред. Ты и сам прекрасно знаешь тестя.