Александр Харыбин - Пятый всадник

До начала августа удалось довольно неплохо заработать. Я даже купил подержанный «каблучок», чтобы возить собак. Убив целый день на то, чтобы вычистить салон «Альфы» от собачьей шерсти, Катерина сказала, чтобы собак больше на ней не возить. Но, отказывая в доставке собак туда и обратно, я бы терял около половины клиентов. Поэтому приобретение небольшого пикапа стало насущной необходимостью.

Еще у нас нежданно-негаданно появилась собственная собачка. Однажды мне позвонили из Пистойи и попросили забрать собачку на два дня. Я приехал по указанному адресу и принял животное – годовалую сучку неопределенной породы – у молодой пары, получив деньги за два дня и мойку. Правда, во время сцены прощания хозяйки со своей подопечной, у меня на миг шевельнулось смутное подозрение, однако большого значения я ему не придал. Хозяйка, присев на корточки, обняла собаку и долго так сидела, поглаживая ее по спине и холке.

– Ее зовут Амбра. Она очень хорошая девочка, – сказала она, встав и украдкой смахнув слезу.

Амбра представляла собою бастарда, имеющего наибольшее сходство с немецкой овчаркой, если не считать висящих ушей и несколько коротковатых передних лап. Умненькие глазки смотрели на окружающий мир с неземной печалью.

Собачка на самом деле оказалась неплохой и довольно смышленой, хотя почти ничего не ела. Но когда пришел срок отвозить ее обратно, и я набрал тот номер, с которого звонила ее хозяйка, красивый женский голос сообщил, что клиент недоступен. Я продолжал названивать до ночи, но с тем же результатом. Утром, уже подозревая подвох, погрузил Амбру в «каблук» и поехал к ее хозяевам. На звонок домофона в их квартире никто не отвечал. Тогда стал нажимать кнопки соседних квартир. Одна из попыток увенчалась успехом – из динамика домофона раздался старческий женский голос. Кратко разъяснив ситуацию, спросил, не знает ли уважаемая синьора, как найти эту пару? Синьора ответила, что данная пара эта квартиру снимала, а позавчера съехала, но куда – она не знает. Мне все стало ясно. Молодые люди не могли взять собаку с собой, но просто выкидывать или сдавать в приют тоже не хотели. Вот и нашли дурака.

Я подошел к задней двери «каблука» и открыл ее. Амбра уставилась на меня своим обычным печальным взглядом, чуть шевельнув хвостом.

– Господи! Что мне с тобой делать? – спросил я у нее.

Она, естественно, не ответила, продолжая тоскливо смотреть прямо в глаза.

Привез бедное животное домой, пожаловался Катерине. Та даже обрадовалась произошедшему. Присела перед собакой и принялась гладить. Примерно так же, как и бросившая ее хозяйка. Так Амбра у нас и осталась. Я решил, что держать одну собаку не проблема, но, чтобы подкидыши не стали появляться у нас систематически, составил договор, который просил подписать тех клиентов, которых не знал.

Амбра недели две грустила и отказывалась от пищи. Но потом ничего – освоилась. Даже стала помогать пасти по территории клиентских собачек.

Наступил август. И вместе с ним пришел ад. Август в Италии – это не просто сезон отпусков. В этот месяц там почти полностью замирает деловая жизнь. Закрываются даже многие мелкие магазинчики. Я так думаю, в это время в отпуск уходят процентов девяносто населения. И все при этом уезжают. Естественно, те, у кого дома имеется живность, ищут, куда бы ее сдать на этот срок.

Одновременно у нас иной раз находилось до двадцати двух собак и десяток кошек. И это не считая всяких кроликов и хомяков. Работа начиналась с шести утра и продолжалась до глубокой ночи. Я уже ходил как зомби, покачиваясь от усталости. Раньше один человек выгуливал на поводке одну собаку. Сейчас я иной раз держал сразу трех. Несколько раз происходили инциденты, когда собаки начинали между собой грызться. Распорядок дня был такой: с утра час – кормежка, потом часа три мы с Катериной гуляли с собаками, строго соблюдая принцип их совместимости, чтобы эти животные, не дай Бог, не сцепились друг с другом. Затем около часа убирали после них дерьмо. В середине дня занимались кошками, а после обеда все начиналось в том же порядке уже по второму кругу.

Ад закончился резко в последних числах августа. Пять-шесть собачек в выходные и одна-две в будни казались просто развлечением. Мы уже могли позволить себе вечером спокойно посидеть вдвоем, не слыша этого жуткого нескончаемого лая.

Во время наших вечерних посиделок за бутылочкой сухого красного вина мы часто касались тех тем, которые волновали нас раньше. Катерина время от времени порывалась продолжить проект заморозки, к которому за долгие годы крепко привязалась. Я возражал, говоря, что с гибелью Профессора теперь вообще непонятно, что со всем этим станет. Проект требовал значительных вложений, которые были под силу только серьезной организации. Режим тоже не был до конца отработан, а то, что ее авантюра не закончилась трагедией – просто чудо. Сначала надо было заморозить и успешно откачать не меньше десятка свинок, а потом только переходить к опытам на людях. А еще была проблема в том, что так и не разработан источник электропитания, который мог бы выдержать хотя бы пару сотен лет. Тем более, что Профессор говорил о необходимости провести в анабиозе несколько тысячелетий. Я был уверен, что без Профессора этой темой никто не сможет заниматься.