Александр Харыбин - Пятый всадник

40

С первыми лучами солнца Итальянец объявил подъем. Сразу подошел ко мне с почтовым конвертом и листком бумаги. В этот конверт следовало положить письмо, в котором надо было указать свои данные и координаты близкого человека на Родине. Дальше запечатанный конверт должен будет храниться у комбата. Это нужно, чтобы в случае моей гибели было кому сообщить. Я отказался, сказав, что таких людей у меня нет, и на мою смерть в России, по большому счету, всем будет наплевать. Итальянец пожал плечами и отошел.

В отделении, включая меня и командира, было восемь человек. Пятеро уже принимали участие в боях. Остальные – новички. Самому младшему из бойцов – Денису с позывным Малой – было всего восемнадцать лет. Как ни странно, он имел самый большой боевой опыт из всех – воевал с мая. Начинал еще в Славянске. Самому старшему – Николаю с позывным Бор – под пятьдесят. Бор, как и я, был пока еще необстрелянным. Возраст остальных более или менее равномерно укладывался в этот интервал.

Двое, не считая меня, были из России – Игорь, с позывным Тихон – мужик уже в возрасте, и молодой парнишка Андрей – Лагон.

С самого утра пошли занятия по тактической подготовке.

Подготовка проходила на окраине населенного пункта. Здесь было большой поле с вытоптанной травой. Рядом расположилась старая спортивная площадка. Пара турников, разбросанные шины. Жарко было неимоверно. Еще перед рассветом, находясь в полусне, я почувствовал, что из-за духоты стало тяжелее дышать, а к десяти часам утра солнце и вовсе пекло немилосердно.

Нас, как сидоровых коз, гонял Чита. Говорили, что он – отпускник, служащий в российском спецназе. Чита заставлял нас рыть окопы, ползать по-пластунски, передвигаться короткими перебежками. Для меня, в принципе, эти нагрузки не представляли большой проблемы – сказывалась неплохая общая физическая подготовка. Но по некоторым было видно, что им все дается тяжело. По большей части, это касалось тех, кто был уже в возрасте. В нашем отделении таковыми были Тихон и Бор. Больше всех доставалось последнему. Слегка грузноватый, невысокого роста, он постоянно вытирал носовым платком свою блестевшую на солнце от пота обширную лысину. Я сам больше мучился не столько от физических нагрузок, сколько от вида его страданий. Но, как ни странно, недовольный ропот шел не от них, а от самых молодых.

Те, кто уже успел повоевать, ворчали, что они и так все это давно изучили на собственной шкуре. Примерно то же самое можно было услышать от тех, кто хоть в боевых действиях и не участвовал, но отслужил в свое время в армии.

В конце концов, Чита, заподозрив намечающийся бунт, остановил занятия и построил взвод.

Наш инструктор прохаживался взад-вперед перед строем, притихшим, будто деревья в ожидании грозы. Потом остановился, пристально вглядевшись на переминающихся с ноги на ногу бойцов.

– Равняйсь! Отставить, – неожиданно дал он отрывистую команду. – Равняйсь! Смирно! Вольно.

Еще раз, обведя глазами строй, начал речь.

– Кто мечтает убить своего товарища – выйти из строя!

И опять сделал паузу на несколько секунд. Бойцы ошарашено переглядывались.

– Я не понял – почему никто не вышел? Здесь как минимум полвзвода тех, кто желает смерти своих товарищей. Смелее, выходите! Что – струсили? Так вот, слушайте меня внимательно. Если в бою кто-то совершит ошибку, я не говорю, что струсит, нет – совершит ошибку, то из-за него погибнут его товарищи. Поэтому мы сейчас тут и учимся.

Он снова замолчал и начал прохаживаться перед взводом.

– Каждого, кто говорит, что ему не надо учиться, вы так и должны воспринимать, как желающего вашей смерти и гибели ваших товарищей. Я знаю – многие из вас уже успели повоевать. Но вот что я скажу: то, что ты прошел несколько боев и остался жив – это не твоя заслуга, а упущение укропов. Или просто везение. Здесь есть даже такие, которые в свое время отслужили в серьезных войсках и думают, что все то, чему я учу, знают лучше меня. Возможно. Но они забывают одну важную вещь – я не учу бойцов. Я делаю из вас боеспособное подразделение, которое, получив приказ, выполнит поставленную задачу. И с минимальными потерями.

Он снова сделал паузу. Наверное, подбирал слова, а, может, давал нам возможность обдумать уже сказанное. Продолжил уже в другом, более спокойном тоне.

– Представьте тренера футбольной команды. У него полкоманды – звезды, а остальные – обычные средние футболисты. И вот он тренирует этих самых средних, а звезды при этом сидят на скамейке запасных, щелкают семечки и тащатся. Угадайте с трех попыток – какое место его команда займет в чемпионате с сильными противниками? Я доходчиво объяснил?