Арест Ант - Как стать контрабандистом 5. Тюремные будни

– А танки 4?

– Вот хрен вам. Мы в НАТО. Пусть они ваших танков боятся. А нам сейчас всё и на всех пох. Мы им казармы и аэродромы готовим, а они вам так накостыляют, – тут он задумался, – Если успеют… нас на карте найти и добраться. Слушай, я пойду. Что-то не то. Надо подновить замес.

Он сорвался с места и боком выдавился из камеры, зацепившись за косяк. Я некоторое время смотрел на дверь, а потом перевёл взгляд на стопку листов с переводом решения суда. Совершенно нет никакого желания ковыряться в этом коряво сведённом жульничестве.

– Сделаю тебе, Сулев, подарок, – я слегка поклонился двери, – Плагиат, конечно, но всё равно не для вмазавших эстонцев догонялки.

Намного дольше вспоминалась сама танка 5, чем её исправление. Но получилось даже где-то вполне искренне и немного лирично:

Всю бы таможню

Развесить в саду, на уныло

Стоящие вишни!

Красотою цветущего сада

Утешится сердце моё.

Сулев вернулся минут через десять. Вошёл он преувеличенно твёрдо ступая и сел, напряжённо выпрямив спину. Его новое состояние выдавали только внезапные порывистые движения и невероятно расширенные зрачки, теперь занявшие всю радужку. Я вздохнул, представив последствия, но понадеялся, что он обычно ходит уставившись себе под ноги и сегодня вертухаев задирать не будет.

– Давай… поговорим о твоём судейском… вердикте, – проговорил он с длинными паузами, которые заполнял то задумчивой, то мечтательной улыбкой, – Но в одном ты прав… финны просто жлобы. Надо их срочно на покер раскрутить… а то всё… сами оприходуют.

– Хорошо загнул. Только погоди чуток. У меня для тебя готова почти японская танка, – я прокашлялся и зачитал свою обработку.

Сулев долго молчал, потом потёр глаза. Чихнул. Покачал головой:

– Да уж… ничем не лучше российских танков… коряво… угловато… вам бы только воздух и деревья портить.

– Зря ты так. Тут мы мировые лидеры. Сейчас вон обещают «Чёрного орла» запустить.

– Это что, тоже танк?

– Да.

– Всё у вас так и осталось… через жопу, – он вздохнул и прикрыл глаза, – Даже не извиняйся. Танки с птичьими именами… вертолёты с крокодильими… то «тюльпаны»… то «георгины»… не армия, а сборище ботаников-зоофилов. А представляешь… бац, находятся такие толковые головастики… и принимают на вооружение автомат «Герыч»… танк «Метадон»… взрывчатку «Субутекс». Вот тогда весь мир у ваших ног. Все рвутся в новую имперскую армию… и назад в Афганистан… на полевые испытания «Маковый улёт». Империя не зла.

– Ну уж нет, империя очень зла! Не знаю, что ты там себе навинтил, но тебя точно сейчас косым винтом клинит. На твою повышенную гениальность надо санитаров вызывать. Ты же вроде собирался о моём деле перетереть?

– Сам с темы сбил. А что там сложного? – Сулев с силой потёр виски и сфокусировался на кофеварке, – Судья себе в CV 6очередной жирный плюсик вписала? Вписала. Ей на тебя плевать, как и на всё твоё мутное дело. У неё, как я понимаю, один интерес… задавить твоего ретивого столичного адвоката, чтобы из системы так нагло не выбивался. Из принципа. На свидетелей защиты она просто большой и толстый забила… или что там у неё ещё шевелится. Поверь, запроси прокурор пожизненное… так ты и получил бы… под роспись. Ты есть червь. Радуйся, что хоть так отделался. Через полгода-год будет и тебе суд Второй инстанции. Запустят обычную судейскую карусель. Да, а ты апелляцию подал?

– Адвокат обещал прислать копию.

– Видишь… у тебя уже жизнь налаживается. Будешь теперь бумажки писать и ждать ответов… такой вот будет новый смысл кругами суетиться. Потом обломаешься, и тебя тихо переведут на открытку. Станешь тупо пахать за дополнительную хавку… и ждать длительных свиданок, устав от порнухи. Вертухаев начнёшь своей правильной активностью радовать, иначе загнобят. Потом свобода, где ты уже никому не нужен… только надзирающему легавому. А там опять потянет в простой и понятный мир тюрьмы.

– Утешил, сердоболец.

– А сам чего хотел? Ты уже меченый системой… на всю оставшуюся жизнь. Как ни крутись. Клеймённый.

– Давай поговорим о чём-нибудь светлом.

– Давай. Не бездельничай, возьми бумагу и опиши, что с тобой произошло… вот и наступит тебе прозрение… и это, душевное равновесие. Определишь свою роль в этом мире. В жизни же нет ничего заумного. Вечная грязь, которую все старательно не замечают. Как дерьмо в унитаз… поднатужился… наложил… полюбовался… и смыл. Задницу старательно подтёр… и опять чистенький… а нос… он только на чужой запах реагирует.