laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

Однако в те дни, когда между Лили и Северусом еще ничего не стояло — ни Темные искусства, ни Мародеры, ни его друзья, — он был единственным, кого не приходилось сторониться, когда она чувствовала себя усталой, раздраженной и готовой взорваться. Рядом с ним не надо было держать себя в руках и притворяться безупречной — она могла вести себя совершенно ужасно, но по итогам всего этого ужасной себе почему-то не казалась. С Джеймсом она и близко подобного не испытывала, когда оказывалась не в силах соответствовать совершенному моральному облику блестящей и обворожительной Лили Эванс Поттер.

А еще с Северусом было можно проводить целые дни напролет, болтая одновременно обо всем и ни о чем. Ей всегда казалось, что это важная часть дружбы: когда не можешь потом вспомнить, когда о чем болтали, и дни в компании друга плавно перетекают один в другой, без задержек и остановок. Северусу было можно рассказать то, что не понял бы ни один из пестрого калейдоскопа ее приятелей — и сколько же их было, таких мелочей, недоступных ее подружкам.

У них никак не укладывалось в голове, зачем ей сдалось общество Сева — Сева, который всегда и везде казался не на своем месте, торчал отовсюду, точно большой палец на руке, и был притчей во языцех во всем Хогвартсе — за дурной и взрывной нрав, и огромный нос, и волосы, которые вечно становились сальными. У Лили не хватало духу им объяснить, что в глубине души она чувствовала себя таким же изгоем, как и Северус.

Даже когда Лили выросла и уехала в Хогвартс, где волшебниками были все, не только она и Сев; даже когда она начала нравиться сверстникам, и самый популярный в школе мальчик из кожи вон лез, чтобы произвести на нее впечатление, а все ее друзья наперебой вздыхали, какая же она счастливица... где-то в глубине души, какой-то крошечный ее кусочек, заботливо уложенный в далеко запрятанную коробку, всегда боялся, что она проснется, и все это окажется сном. И тогда все разом увидят, что на самом деле она не представляет из себя ничего особенного — обычная чокнутая девчонка-грязнокровка. Сев всегда ее понимал — поэтому и было так больно, когда он сказал...

Но ничего из этого не означало, что они встречаются. С мальчиком, с которым встречаешься, принято делать кое-какие вещи, которые не принято делать с мальчиком, с которым просто дружишь. Будь между ними с Севом что-то подобное — она уж как-нибудь бы это заметила, можете не сомневаться. Нет, она, конечно, об этом думала — когда оставалась одна — но в итоге только смущенно хихикала и краснела до оттенка собственных волос. И ничего такого с Севом определенно не делала. Сама по себе идея казалась... ужасно глупой. Она вообще не могла представить Сева в подобном контексте — совсем ни с кем; даже своими именами все это назвать не могла.

В памяти всплыла картинка: Сев — такой, каким он был сегодня — слегка сутулится, щурясь от солнца... потом другая — Сев в ту первую ночь в гостиной, как он поднимался со стула, словно тень... внутри встрепенулось какое-то странное чувство, и...

В ужасе, Лили постаралась его придушить. Да что ей только в голову взбрело! Неужели она — что?.. Ради Бога, она же замужняя женщина! Даже если сейчас ее муж лишь шестнадцатилетний мальчишка — как телом, так и душой...

Лили поставила стакан из-под сока мимо столика — разжала пальцы, уронив его на ковер — и примерзла к месту, застыв на середине этой логической цепочки. А что если... что если Джеймс тоже перенесся в прошлое? Она и Северус вернулись, так почему бы не Джеймс? Они же умерли — все трое...

"Слишком много совпадений", — заявил Глас Рассудка. Кроме того — останься их брак у Джеймса в памяти, он бы уже давным-давно ее нашел...

А может, и нет — я же его еще не нашла. Нет, вместо того она клещом вцепилась в Сева, потому что была нужна ему, а он ей. Как бы Лили ни мечтала кинуться Джеймсу на шею — ее Джеймсу, настоящему Джеймсу, ее мужу и отцу Гарри — несмотря на все ссоры и размолвки последнего года, и жизнь взаперти, и то и дело повисавшую в воздухе напряженную тишину — ее потребность в Северусе была совершенно другого калибра. Сейчас он был гораздо старше ее и опытней, и знал столько всего жизненно важного... С Джеймсом все было иначе. От потери Северуса в сердце Лили осталась дырка, которая так никогда и не зажила... она так скверно, так больно рассталась с юным Севом, что просто не могла не подойти, когда увидела его в той забегаловке незадолго до Сочельника. Боже, если бы она этого не сделала... то уже наверняка рассыпалась бы на мелкие осколки, совершенно спятила бы без этого нового, взрослого Сева, который помогал ей, рассказывал про Гарри и собирал ее по кусочкам.