laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

— Но сейчас-то ты здесь, а не там. Что, так и будешь мерзнуть до самого тридцать первого декабря? Пока не сделаешь то, из-за чего вернулся домой — что бы там это ни было? Я не верну ее в магазин, Северус. Либо мы цапаемся, пока ты не возьмешь эту куртку, либо ты берешь ее сразу, и тогда мы не цапаемся.

— Сама ее носи, — фыркнул он, и на мгновение в его голосе прорезался обычный шестнадцатилетний подросток.

— Да не могу я, чудище — на меня она по фигуре не сядет.

— Сядет, — достав из пакета куртку, Северус развернул ее и приложил к Лили.

— Она же мужская, Сев...

— Женщинам позволительно носить мужскую одежду — это наоборот лучше не стоит, — Лили заметила, как аккуратно он ее сложил, прежде чем убрать назад в пакет. — Благодарствую, но я предпочитаю куртке ссору.

Лили зарычала. Он и ухом не повел. Черт бы его побрал — когда она рычала, Джеймс всегда шел на попятный.

— Отлично! Хочешь ссору — будет тебе ссора, — пообещала она, подхватывая с земли пакет с покупками. Северус изобразил вежливую заинтересованность — вот же зараза, а... Нет, она ни за что не будет смеяться.

— Идем, уже обедать пора, — поймав Северуса за руку, Лили потянула его в сторону дома, но он не сдвинулся ни на дюйм — у него там что, стальные прутья под кожей?

— Ты всерьез зовешь меня к себе домой на обед? Слушай, а это точно ты огрела по голове ту старушку, а не наоборот? — однако руку он не отобрал, только сжал ее в кармане в кулак. Даже сквозь все слои разделяющей их одежды Лили чувствовала, как напряглись его мышцы. У нее и в мыслях не было, что перспектива пообедать с ее семьей может настолько его переполошить, в Сочельник он казался таким уравновешенным...

Казался, Лили. Не забывай — ты имеешь дело с человеком, который умеет отключать эмоции. Какая же ты дура. Ну кому может быть и правда наплевать, когда он говорит "меня все ненавидят"?

— У меня есть хитроумная идея, — сообщила она. Он взглянул на нее скептически — это вышло настолько уморительно, что у нее не получилось даже обидеться.

— Надеюсь, более здравая, чем леска вместо зубной нити.

— И долго ты еще будешь мне это припоминать? — проворчала она. — Та идея была такая же идиотская, как сунуться под колеса машины. Эта же — по-лисьи хитроумная, столь же коварная и лукавая. Очень... слизеринская.

— Символ моего факультета змея, а не лисица.

— Ну, возможно, вам следует его поменять. У змей, бедняжек, такая плохая репутация...

— А у лисиц она, конечно, намного лучше, — хмыкнул Северус. — Так что это за идея, которую ты — наверняка ошибочно, прошу заметить — считаешь хитроумной?

— Только не сердись на меня, ладно? — попросила она, неожиданно осознав, как наивно с ее стороны принимать за чистую монету все, что касается Сева. Не может быть, чтобы его и впрямь настолько не задела смерть отца, как он пытается продемонстрировать. — Я подумала — и так много всяких гадостей случилось, поэтому... — Лили набрала в грудь воздуха, уговаривая себя не быть такой трусихой и не пытаться зажмуриться, — в общем, если сказать моей маме, что у тебя умер отец, то она разрешит тебе приходить в гости.

В ответ — только тишина. Длинная и безмолвная. Обнаружив, что все-таки закрыла глаза, Лили заставила себя сначала их открыть, а затем взглянуть на Северуса. Однако на лице его не отражалось ни злости, ни отвращения; наоборот, он словно что-то прикидывал. Пристальный, оценивающий взор.

— Идея, достойная Слизерина, — произнес он обыденным тоном. В какой-то момент Лили снова взяла его за руку, сама того не заметив.

— На редкость тупая затея, верно? — вздохнула она. — Так сразу и скажи, что это такой же маразм, как кинуться под колеса автомобиля. Я лишь подумала...

— С объективной точки зрения, у данной тактики имеются определенные шансы на успех. Что же до точки зрения твоей матери — тебе лучше известны особенности ее субъективного восприятия.

Да, он и впрямь научился говорить фразами, словно списанными из трактата по зельям викторианской эпохи.

— Думаю, это может сработать. Я еще не рассказала ей, отчего вчера опоздала домой — она, кстати, основательно на меня за это разозлилась — но мне кажется, если она узнает, то это... все упростит.

— Ты имеешь в виду — твоя мать не ринется с воплем в атаку, едва завидев меня на пороге, — заметил Северус с мрачной проницательностью — и в утверждении этом содержалась куда большая доля неприятной истины, чем она бы того хотела. Лили покраснела, и он склонил голову набок, словно собираясь возразить. — Я много лет был Пожирателем Смерти. И приложил значительные усилия, чтобы научиться вести себя... некомфортно для окружающих.