laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

— Без сомнения, она сочла, что это заставит Поттера отречься от его намерений, — произнес Северус скучающим тоном. — Что ж, удачи ей в этом начинании. Лично я полагаю, что она только дискредитировала собственную компетентность как гадалки: ухаживания Поттера неминуемы и неотвратимы, их не остановит даже столкновение с другой планетой.

Лили похлопала глазами. Никогда в жизни она не слышала, чтобы Северус говорил о чем-нибудь с такой брезгливостью, с какой повторял имя Джеймса. "О нет", — подумала она, и сердце ее ушло в пятки.

— Лили, — устало сказала мама, — неужели ты на это купилась?

Лили невольно залилась краской.

— Все выглядело очень достоверно!

Память у Северуса была феноменальная: Фелисити Медоуз и впрямь могла так поступить. Она обожала завернуться в яркую шаль, густо подведя глаза, и дефилировать в таком виде по замку, предсказывая судьбу встречным. Особенно хорошо ей удавалось закатывать глаза и изображать конвульсии.

— Ей поверили и другие — не только Лили.

— Лили, ты же знаешь, что все эти так называемые гадания — полная ерунда, — вздохнула мама.

Ответом ей была неловкая пауза. Северус отчего-то заинтересовался дыркой на собственных брюках.

— Мам... вообще-то это не так, — мама моргнула. — То есть настоящие ясновидящие, конечно, встречаются редко, но в магическом мире они существуют. И они и впрямь способны на... — Лили сглотнула, — пророчества.

Северус побелел — она не представляла, почему; он смотрел на эту прореху в палец шириной так, словно у него на колене был вытравлен худший из возможных кошмаров...

Мать казалась... не изумленно-недоверчивой, нет — скорее было похоже, что у нее в голове наконец что-то щелкнуло.

— О, — произнесла она медленно, почти завороженно. — Неужели?

— Угу. Но о ком будет пророчество — выбрать никак нельзя, оно просто... случается. Будто чихаешь, — Лили снова взглянула на Сева: тот прикрыл рот ладонью, словно боялся, что его сейчас стошнит.

— Северус? — спросила она, всерьез начиная беспокоиться.

— Кажется, я съел что-то не то за ужином, — ответил он.

Какой же ты лжец, Сев.

— Не может быть, на детской площадке ты сказал, что ужин... Сев! — он вздрогнул и вскинул глаза — видимо, среагировал на совершеннейший ужас в ее голосе. — Ты же ужин из-за меня пропустил! Что твоя мама скажет? — она нервно стиснула руки, невольно представляя голос этой кошмарной миссис Снейп: "Глупый мальчишка, убирайся с моего крыльца! Ступай назад к своей шлюхе!"

— Весьма сомневаюсь, что ее это как-то озаботит, — произнес Северус, глядя на Лили так, словно она тронулась рассудком и начала предсказывать судьбу Петунье.

— Северус, я перестану тебя задерживать, как только ты прояснишь для меня еще некоторые моменты, — мама говорила уже не так жестко, как в начале разговора, но и дружелюбным ее голос тоже не казался. — Я хочу знать, как ты оказался наверху в комнате Лили. Обычно у гостей принято сначала стучаться в дверь — не припоминаю сегодня ничего подобного.

— Я аппарировал, — бесстрастно солгал Северус.

Мамины глаза сузились:

— Но магия за пределами школы запрещена.

— Только пока волшебнику не исполнится семнадцать. Потом мы считаемся совершеннолетними и можем колдовать где угодно.

Лили была впечатлена — Северус умудрился солгать, не сказав при этом ни слова неправды. Хорошо, что мама не знала, когда у него день рождения...

— Волшебник ты или нет, — мамины глаза сердито блеснули, — все равно ты не должен был... возникать в комнате Лили из ниоткуда, не поставив сначала в известность меня — ее мать и хозяйку этого дома. Это было крайне невежливо с твоей стороны.

— Я не хотел, чтобы вы обо мне узнали, — Северус умудрился выговорить эти слова так, словно объяснял самую очевидную мысль на свете. Мама не нашлась, что на это ответить.

— Мам, — тихо вмешалась Лили, — Северус и я... в общем, мы поссорились. Он думал, что ты его не впустишь.

— А это его... появление? Ты смогла бы ему помешать, пожелай ты этого?

— Если бы Лили не захотела меня видеть, — произнес Северус тем убийственным ледяным тоном, от которого у Лили мурашки ползли по коже, — я бы не стал приходить.

Один взгляд на лицо матери — и Лили расстроилась. Та явно думала о том, как закрыть дом для волшебника, который хочет туда аппарировать, и так же явно не собиралась впредь пускать Северуса и на порог, пока он не отшвырнет ее с дороги каким-нибудь заклинанием.

— Знаю, что не стал бы, — сказала Лили и взяла Северуса за руку, тихонько ее пожав — и ох, как же он на эту ладонь уставился! Совсем не так, как миссис Снейп на протянутую ей руку — нет, то была полная противоположность, еще одна из Северусовых крайностей. Лили могла описать это выражение только как недоверчиво-восхищенное, почти благоговейное; сердце ее заныло, она знала, каково ему сейчас — потому что сама думала, что никогда его больше не увидит, однако вот оно, невозможное — он сидит рядышком в столовой ее матери, и снова молодой... ну, хотя бы до некоторой степени...