laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

Хорошо бы повторить это упражнение, и прямо сейчас. Дыши, позволь мыслям течь свободно. Позабудь на мгновение обо всем — о прошлом, о том, что касается других людей — Джеймса, Северуса, Дамблдора и прочих твоих друзей... даже о том, что связывает тебя и Северуса. Выбрось из головы все, чего не понимаешь, все, что только мешает. Не думай о новом знании, так странно изменившем все вокруг.

Просто дыши...

Пальцы Северуса сомкнулись на запястье, и Лили вздрогнула. Ее спокойствие пропало, так толком и не зародившись, кожу опалило — его прикосновение словно разбегалось по всему телу, от макушки до пяток...

— Сделай милость, прекрати наконец отвлекаться, — от его голоса кончики пальцев закололо, навалились сомнения, смущение — слишком много эмоций разом... — Нам туда.

Он потащил ее за собой на боковую улочку, заставленную припаркованными машинами. Впереди горели огни оживленного проспекта — до него оставался еще где-то квартал.

Ее руку он выпустил, но оставшееся от его пальцев ощущение словно приклеилось к коже.

Они свернули на центральную улицу. Отсюда был виден Эдинбургский замок — вздымался на холме, сиял на фоне темного неба. Близилось время ужина, и, несмотря на будний вечер, в пабах и ресторанчиках было светло и оживленно. Людской поток легко поглотил их двоих — хотелось надеяться, что бесследно. Ищет ли их еще кто-нибудь? И найдет ли теперь, когда они забрали у Малфоя фокусатор?

Господи, как же она устала. Все время убегать, прятаться, сражаться, сидеть в убежище, не находя себе места от тревоги... Она бы все, все на свете отдала за маленький домик с садом, и чтобы всех проблем — только грязь под ногтями, всех тревог — только налоги, да куча белья на стирку, да что бы приготовить Гарри на обед...

Веки защипало от внезапных слез, и сердце сжалось от тоски.

— Сев? — по привычке нашла его руку, но Северус так напрягся, будто это были не ее пальцы, а иглы дикобраза... пришлось отпустить, хоть и не хотелось. Замерзшие щеки вспыхнули жаром.

— Что? — словно через силу спросил он, глядя в другую сторону — вперед, на пешеходный переход. Рядом стояла какая-то парочка — склонялись друг к другу, мужчина что-то рассказывал, женщина смеялась... Лили захотелось, чтобы они ушли. Слишком уж яркий контраст с тем, что есть у нее самой: эти двое с их беспечной симпатией — и Сев, к которому лишний раз не прикоснешься, чтобы не наломать дров.

— Я... — она кашлянула, хотя в горле и не першило. Заговори с ним — о чем-нибудь таком... нейтральном. — Мы... мы торопимся?

Ой, ну конечно же торопятся: как-то трудно не спешить, когда удираешь от отдела магического правопорядка, Дамблдора, а теперь еще и от Волдеморта в придачу.

— Да, нам стоит выбраться из города, — его голос все еще не восстановился — речь звучала не так гладко, как прежде, и появился намек на акцент. Совсем как в детстве. Лили обнаружила, что обожает этот акцент.

— Значит, так мы и поступим, — сказала она.

Северус так к ней и не повернулся, только чуть дернул головой в подобии кивка. На той стороне улицы мигнул светофор — толпа устремилась вперед, и они тоже шагнули на белые полоски "зебры".

— Я думала — благодаря тому, что ты... э-э... сделал, — она старалась говорить так же тихо, как и он, хотя сомневалась, что кого-то заинтересует беседа двух подростков... и это в том случае, если их вообще расслышат в этой жизнерадостной шумной суете. — В общем, что если кто-то на меня нападет, то сам же и пострадает.

— Эти чары реагируют на намерение, — пояснил Северус. Ссутулившийся, с грязными волосами, которые завесой падали на щеки, он выглядел как самый что ни на есть обычный подросток, нескладный и угрюмый. Это зрелище согревало ей душу. — Они созданы защищать прежде всего от убийц — Люциус знает это и предупредил нападавших, чтобы они сосредоточились только на мне. Нам сюда.

Вслед за ним Лили подошла к автобусной остановке и встала под навес. Это заклинание — могло ли оно спасти ее от Волдеморта в той, прошлой жизни? Или у Северуса тогда просто не хватило бы сил, чтобы его наложить? Она знала, что не станет спрашивать.

— Но тот тип хотел вылететь со мной в окошко. Затащил меня на метлу — тогда-то ты в нас и врезался...

— Он думал только о том, что хочет унести тебя оттуда, поэтому и не пострадал. Это слабое место чар Троекратного возвращения.

Мимо проезжали машины — свет фар лег на его лицо, прогоняя все тени, и в это мгновение его глаза казались ясными и выразительными.