QQy - Власть любопытства

Я был полностью удовлетворен, план осуществился, как по маслу, но теперь появился выбор, что делать с небольшим флакончиком с серебристо-белым веществом. Посмотрев в окно на далекий домик Хагрида, в окнах которого горел теплый мягкий свет, я почувствовал тяжесть флакона во внутреннем кармане. Как оказалось, омут памяти совсем не соответствует моим финансам. Было бы крайне глупо тратить на него почти все содержание за этот квартал. Нести же воспоминания Дамблдору и терять хороший рычаг давления совершенно не хотелось. Может быть имеет смысл вытащить из него больше информации о крестражах? Или сделать хитрый ход и узнать что-нибудь об источниках магии? Тогда может получится сбросить с себя поводок и относительно безопасно подчинить источник?

Вновь появилось неприятное ощущение, что я нахожусь в захлопнувшейся клетке, полной хищников. Все мои предыдущие измышления по поводу Дамблдора показались мне детской игрой. Искренность и честность. Это единственное, что может обмануть Дамблдора. Только правда, и ничего, кроме нее. Мне нужно стать по-детски наивным и простым в его глазах, только так он мне поверит, хотя бы отчасти.

—Поттер! Что Вы здесь делаете?

Окрик прервал мои размышления самым неприятным образом. Я положил книгу на колени и поднял глаза. Передо мной стоял крайне недружелюбно настроенный Снейп в своей излюбленной черной мантии. Он был немного бледнее и растрепаннее, чем обычно, что, скорее всего, свидетельствовало о том, что он собирался спать.

—Сижу и читаю, сэр, — я удивленно посмотрел на него и кивнул на книгу, уважение и честность, ничего более. Мне стало любопытно, что он думает обо мне, заметил ли он то, что я изменил свое отношение ко многим вещам. Не стоило забывать, что Снейп — человек Дамблдора в самом явном смысле слова. Значит, он хороший индикатор того, что делает и думает директор.

—И почему Вы читаете не в своей гостиной? — язвительно спросил он.

—Мне хотелось побыть одному, — пожал плечами я. — Чтение, знаете ли, требует сосредоточенности, сэр.

Мы встретились взглядом и я почувствовал ментальный контакт, почти такой же незаметный, как и у Дамблдора. На этот раз я был типичным Гриффиндорцем. Сильный задним умом, прущий напролом и не замечающий препятствий, я хотел выставить себя вперед, проявляя подсознательное желание показать себя в лучшем свете. А еще я ненавидел Снейпа чистой непорочной наивной ненавистью. Я хотел отомстить ему за отношение ко мне, за подслушанное пророчество, за Сириуса, за ВСЕ с совершенно детской жестокостью. Ударить кулаком по ненавистному лицу, повалить на пол и бить ногами по животу, по спине, по его длинному носу, по всем до чего дотянусь, пока из его рта не полезет розовая пена, а по коридору не распространится неприятный запах испражнений. Как же мне хотелось наблюдать и ощущать его унижение и умиротворенно улыбаться.

Удивительно, на сколько сильно люди подвержены шаблонному мышлению и привычным явлениям. Снейп даже не стал разбираться в моем мышлении, сразу прервав контакт, когда увидел мое желание повесить его вниз головой у большого дуба и показать смеющейся толпе его грязные подштанники. Дамблдор так же был сильно подвержен этому пороку, он не мог допустить, что мое сознание способно выйти за придуманные им рамки. Во многом это было просто везение. Хотя у меня и много масок, они еще не стали полноценными личностями, не достигли совершенства. Ежедневные медитации помогли понять возможные чувства и направления мыслей моих псевдо личностей, но у них еще не было истории, оставались логические несоответствия в ключевых моментах их формирования. Если бы Дамблдор или Снейп захотели бы понять причины моего поведения, они бы меня, конечно, раскрыли, но такое желание у них не появлялось. Снейпу не нужно было другой причины моей и своей ненависти, кроме того, что я сын своего отца. А Дамблдора, похоже, вполне устраивали мои напыщенные мысли о справедливости и желании всем помогать и без необходимости знать причины их появления. Самоуверенность и тщеславие, я был рад им.

Я чувствовал, что иду босиком по лезвию ножа над гигантской пропастью, с трудом балансируя. Но возможно ли пройти по нему, не порезавшись? Один шрам уже остался на моих голых ступнях. Наивность и честность. Мои главные орудия. Завтра же нужно сходить к Дамблдору с полученными воспоминанием.

Параллельный поток сознания прогнал эти мысли за то время, пока Снейп переживал выверты ассоциаций моей маски. Я искривил губы в подобии улыбки: