Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 2

Сейчас он находился в гостиной Императрицы. Когда был жив батюшка, матушка принимала здесь гостей. После смерти отца и старшего сына вдовствующая императрица-мать оставила государственные заботы и удалилась на остров Шайх.

Предполагалось, что когда Чеболдай женится, здесь будет принимать гостей новая императрица. Но он все еще не сделал окончательного выбора.

На самом деле все принцессы, которых ему предлагал канцлер, юному императору ужасно нравились, но он прекрасно понимал, как выглядит сам. Ему не хотелось видеть ужас и отвращение в глазах какой-нибудь девушки. Потому он и отказывался от каждой невесты под благовидным предлогом. Ждал, что канцлер найдет ему... кого?.. огриху?.. Чеболдай сам точно не знал.

Но сейчас это не имеет значения, надо думать о насущном. Он в гостиной Императрицы. Тут просторно и много мебели. Два серванта с посудой, винный стеллаж, зеркальное трюмо, большой обеденный стол, два кофейных столика, карточный и шахматный столики, четыре мягких диванчика, двадцать мягких кресел, восемь мягких стульев, а на стене несколько картин и большое дальнозеркало.

Один из сервантов и винный стеллаж повалены. Дальнозеркало расколото на куски. Игровые и один из кофейных столиков перевернуты. Обеденный стол, два кресла и три стула сломаны. Но все остальное цело.

Особенно жаль винного стеллажа. Чеболдай не имел возможности к нему присмотреться, но там наверняка было много дорогих напитков. Часть бутылок, вероятно, разбилась, а до остальных не добраться, не перевернув стеллаж обратно.

Но кроме вин в гостиной есть другая жидкость. На уцелевшем кофейном столике стоит графин... и он полон воды!

Император громко запыхтел, собираясь с силами. До кофейного столика всего локтей двадцать – ерундовое расстояние для обычного человека. Десяток шагов. Но если двигаться так, как он двигался к окну, перекатываясь... нет, не стоит. Это утомит его, а потом еще и снова как-то придется садиться. Столик довольно высокий.

Стул. Всего в шаге есть стул. Собравшись с силами, Чеболдай дернулся к нему всем телом... и крепко схватился за сиденье. Под тяжестью императора Грандпайра стул заскрипел, но выдержал.

Хороший стул. Надежный. Жаль, среди людей такие редкость.

Минут через двадцать Чеболдай сумел подняться, навалившись на спинку. Теперь он стоял на ногах! Да, крепко держась за стул, но стоял!

Жаль, что папа и брат не видят.

Хотя если бы они увидели, во что превратился их маленький Чебальдо, на их чела легла бы тень. Отца и без того расстраивали вечные леность и инертность младшего сына. Он не любил фехтование, верховую езду и прочие забавы, которыми так увлекался старший брат, предпочитая проводить время в театре или за книгами.

Правда, он зато всегда хорошо учился. Он читал и ел, ел и читал. Не понимал, как это – читать книгу, не жуя что-нибудь вкусненькое. Все страницы были в пятнах жира!

Ему нравилась картография. Он увлекался историей. Отлично играл в шахматы и разгадывал головоломки. Любил рисовать и музицировать. В общем-то, в детстве у него было много увлечений.

Куда же все делось? В какой момент все свелось к еде и зрелищам? Он ведь даже не повесничал – поначалу был слишком мал, потом стал стесняться своего рыхлого тела, а потом растолстел до таких объемов, что интерес куда-то исчез. Просто перестало хотеться.

Вот такие грустные мысли роились в голове императора, пока он волочился к кофейному столику. Страшными усилиями толкал перед собой стул и подтягивал следом огромное тело. Слоновьи ножищи дрожали, все поджилки мелко тряслись. Лицо налилось кровью, Чеболдай хрипло и тяжело дышал.

Эти двадцать локтей он преодолевал почти час. Час понадобился императору, чтобы пересечь комнату! Возможно, он управился бы вдвое быстрее, если бы не мешали трупы и сломанная мебель.

Но он дошел. Впервые за два года Чеболдай Второй ходил самостоятельно. И наградой ему стал полный графин воды... с ним тоже оказалось непросто разобраться. Слишком тяжелый для его слабых рук, слишком высокий, чтобы наклонить ко рту.

Но после уже свершенного этот новый подвиг оказался рутиной. Проявив настоящие чудеса эквилибристики, император выпил почти половину графина... и почувствовал, что стоять стало легче. Самую чуточку, но в нем как будто прибавилось сил.

Дотащить себя после этого до дивана было уже несложно. Там император позволил себе передохнуть. Даже вздремнул немного, восстановил силы. А проснувшись, уже почти без труда вернулся к графину, допил остатки и повлек себя прочь из гостиной.