Андрей Цунский - Неприличные истории

Вернулся он через четверо суток разительно переменившимся, и даже согласился разделить нашу беседу с Омаром, Зариком и Джеком, поведав нам, что с ним приключилось.

Выбежав на улицу, влекомый похотью, он шел по горной тропе сквозь неистовствовавший в ту ночь ветер, промок до костей под дождем, едва не сорвался в пропасть, но выбрался на шоссе, и на попутной машине добрался до города. Там он едва дождался вечера, переоделся в совершенно пижонский прикид - итальянские джинсы, кроссовки "адидас" с синими полосками, майку с фотографией группы "КИСС", и полетел на дискотеку. Сколько денег стоит эта без сомнения модная, но несколько бросающаяся в глаза одежда!

На дискотеке он увидел материализовавшуюся перед ним мечту - мощную полногрудую брюнетку с крашеной прядью на лбу, на высоких каблуках, в обтягивающей юбке и черных колготках. Он кинулся к ней и без артподготовки начал приступ. Вид у него был такой, что красавица просто не могла ему отказать, тем более, что была несколько старше по возрасту, чем большинство танцевавших на дискотеке девушек.

Получив ее адрес и приглашение явиться вечером, он, изнывая от желания, ринулся в магазин и купил там бутылку коньяка и коробку конфет, дабы соблюсти приличия, и за пять минут до срока явился, наскоро влил в женщину стакан дорогого напитка , дал дожевать конфету и повалил на кровать.

Через четыре часа дама прошептала, что хотела бы передохнуть, а он проревел, что рад бы, да уже не может остановиться и хотел было продолжать, но вдруг понял, что подруга его кричит, и не от удовольствия, а от ужаса, и причина ужаса где-то у него за спиной.

Повернув голову, он забыл о сексе. За его спиной стоял огромного роста мужчина в камуфляжном комбинезоне десантника, со знаками отличия майора ВДВ, и что всего существеннее - с кобурой на поясном ремне.

Дама стала лепетать какое-то весьма уместное в данном случае, "Ты непонялэтонеточтотыдумаешьятебевсеобъясню", но майор остановил ее властным жестом и приказал замолчать, после чего обратился к моему напарнику:

- Вытащи и сядь. Теперь надень штаны. Трусы не забудь. Иди сюда и садись на стул. - напарник повиновался.

- Красиво явился. Коньяк дорогой. Рублей восемнадцать стоит. Конфеты красивые, дорогие. Сразу видно солидного человека. Одно только плохо. Небрит ты братец - как будто только что с гор спустился.

Напарник не нашел ничего лучшего, чем сказать : "Ддддда...С гор..."

- Ну, вот тебе раз! Я ведь тоже с гор - а в порядке. Ну да ладно - какая проблема. Сейчас устраним.

Через тридцать секунд приятель мой был надежно прихвачен к стулу той самой простыней, которая только что покрывала ложе наслаждений и совершенно обездвижен. А вскоре на столе появился утюг, под которым раскалялась салфетка идеальной белизны, за ними - одеколон, крем для бритья, помазок и очень опасная бритва. Майор снял ремень, раскрыл кобуру...и вытащил оттуда кусочек пасты ГОИ, натер ею правочный ремень, и стал бритву править, приговаривая при этом "Эх, молодцы немцы, десять лет бритве, но ведь настоящий "ЗОЛИНГЕН", отличная вещь!"

И стал он бедному моему приятелю щеки мылить. А потом, вытерев бритву специальной тряпочкой, тщательно выбрил на первый раз, особо прочувствованно лаская ему б`итвой шею в области сонной артерии.

Бритье на второй раз сопровождалось высказываниями майора, вроде:"Ну вот, теперь парень хоть куда, хоть на свадьбу, хоть в гроб, родным и близким не стыдно будет показать, они гордиться будут, скажут, лежит как живой, а нос у тебя даже не завострится, вон толстый какой!" и тому подобными злыми шутками.

Потом он закончил бритье, и ласково приложил к выбритым местам горячий компресс (ту самую, из-под утюга, салфеточку), и освежил одеколоном "Русский лес".

- Спасибо...- как-то странно, на вдохе, пробормотал побритый.

- Да не стоит, не стоит! - весело отвечал майор. - Всегда рад помочь, а сейчас, давай за знакомство выпьем по стаканчику! А то как-то негостеприимно с моей стороны.

И майор удалился на кухню, откуда вернулся с двумя бутылками водки, теркой для овощей и бруском хозяйственного мыла. Настругав полбруска в кружку, он плеснул туда водки, прикрыл кружку широкой ладонью и основательно взболтал, а потом долил водки до краев и заставил привязанного к стулу беднягу выпить до дна, а сам выхлебал такую же кружку, только без мыла. Повторив процедуру, он освободил пленника, надел на него ватник, вынутый из кладовки, задом наперед, застегнул на все пуговицы, и просунул в рукава швабру, предварительно оторвав от нее щетку.