Дмитрий Хепри: Карты рая

- Hапротив, - сказал Эйнджел. - Ты был предельно краток. Меня только забавляет, что в своем прекрасном рассказе ты забыл напомнить название этой древней планеты.

- Разве? - спросил черный человек. - Возможно. Эту планету звали Земля.

- Ты понимаешь их, магистр? - воспользовавшись возникшей паузой прошептал Ронго. - О чем это они?

- Hе мешай, - прошипел в ответ Рипсуинд. - Мне все равно интересно.

- Когда же были изобретены компьютеры, космические ракеты и клонирование донорских органов, - продолжил черный человек, - перед человечеством замаячили призраки золотого века. Возникли надежды решить все проблемы с помощью науки, понимаемой очень узко - как служанки технического прогресса. Разумеется, это было заблуждением. Проблемы людей порождены природой самого человека, их невозможно решить, изменяя окружающий мир, который всегда останется только подмостками для вечно повторяющихся человеческих трагедий. В итоге безудержная индустриализация обернулась экологической катастрофой, а успехи медицины и рост жизненного уровня создали проблему перенаселения и генетического вырождения.

Казалось что часть проблем можно решить, начав колонизацию космоса, но это было еще одной глупостью. Поселения на ближайших планетах оказались нежизнеспособны, а для межзвездных бросков не хватало уровня достигнутых технологий.

Человечество осталось на превращавшейся в техногенную пустыню Земле. Как раз в это самое время начался новый этап третьего великого оледенения, - черный человек с наслаждением втянул порцию дыма. - Я еще немного злоупотреблю твоим терпением, Эйнджел.

Тот кивнул. Он был безмятежно спокоен, безгранично терпелив и казалось готов был не перебивая слушать вечно.

- Снова, как и раньше, оно необратимо изменило лицо мира, - продолжил черный человек. - Если тебе известно, первое оледенение началось еще когда на единственном суперконтиненте планеты хозяйничали динозавры, гигантские ящеры с головным мозгом размером со спичечную коробку. Эти уродливые тупые твари были идеально приспособлены к своему застывшему в развитии миру. Они царили бы в нем пока не остыло бы солнце, но внезапно изменился прежде стабильный климат. Когда раскололся первичный суперконтинент и материковые плиты по разным направлениям поползли к противоположной стороне земного шара, сквозь оказавшиеся под водой разломы земной коры хлынула магма, повысив температуру океана на несколько градусов. Испарившаяся влага образовала над планетой непроницаемую завесу облаков. В экваториальных районах хлестали непрекращающиеся тропические ливни, а в более высоких широтах с сумеречного неба падал снег, накрывая землю толстым, до километра и выше саваном. С вершин гор поползли в долины ледники, навстречу растущим от полюсов ледяным шапкам. Hе выдержав перемен, динозавры вымерли и когда миллионы лет спустя дрейф материков замедлился, прояснились небеса и в глазах земных тварей снова отразился свет звезд, это были уже другие существа и другой мир. - Черный человек улыбнулся. Для понимания этой истории надо только уточнить, что каждое оледенение перемежалось теплыми межледниковьями, когда льды отступали к полюсам, а носороги и львы появлялись в широтах, где прежде щипали мох только северные олени - до тех пор, пока материковые массы снова не приходили в движение и все начиналось сначала. Вся история человеческой цивилизации пришлась на такой вот теплый промежуток, о чем само человечество по простоте своей сначала не знало, а потом не задумывалось.

Черный человек ненадолго замолчал что бы раскурить новую сигару.

- Когда стало ясно, что оледенение продолжается, люди отступили с поверхности опустошенной планеты под землю и в накрытые куполами города. Они отказались от попыток восстановить экологическое равновесие и больше не пытались покорить космос. Это могло показаться поражением, но вряд ли к тому времени многие остались способны на такое понимание действительности. Hапротив, было достигнуто то, что прежде казалось несбыточной сказкой. Полная автоматизация производства избавила людей от необходимости трудится для поддержания своего существования, изобилие стало даровым, было покончено с болезнями и социальными конфликтами. Триумф казался тем более полным, что никто не мог вспомнить цены, которой за него было заплачено. Все давно привыкли к тому, что за стенами городов нет ничего кроме безжизненных пустынь, прозябание в стальных пещерах уже воспринималось как нормальное состояние, огромная, несмотря на многократно сократившееся население, скученность и сопутствующие ей стрессы стали естественной нормой. Hе осталось стимулов что-то менять, автоматические заводы в избытке производили вещи, а образовавшийся бесконечный досуг заполнялся благодаря достигшей небывалого развития индустрии развлечений. Это был стерилизованный и стерильный мир, в котором по настоящему не оставалось места для порывов человеческого духа, конец истории, о котором когда-то смутно догадывались философы, не подозревая как он будет выглядеть на самом деле. В нем не было ни нужды, ни страхов, ни тревог за будущее, ни сомнений, хотя еще оставались тоска, комплексы, неудовлетворенные амбиции и обыкновенная, старая как мир скука. И тогда впереди вдруг замаячила новая неожиданная перспектива, яркая и сияющая как рай.