Роберт Говард - Долг стрелка

— Медведь Ругла, назад! — взревел Годрик, прыгнув вперед и размахивая булавой, готовый добыть врага, как порой человек добивает ядовитую гадину. Но, когда булава устремилась вниз, вперед выпрыгнул один из монгольских воинов. Широко раскрыв руки, он попытался закрыть павшего вождя, приняв удар на себя. Булава размозжила ему голову. Его труп упал на Джэбэнойона, а потом группа монголов стала теснить Годрика. В то время как защитники города, унесли сильно раненного Руглу за следующую стену, монголы вынесли из боя Джэбэ-нойона.

Отчаянно отбиваясь, Годрик отступил, окруженный приземистыми врагами, молча и отчаянно сражаясь за свою жизнь. Он добрался до следующей стены, за которой спрятались защитники, и на мгновение замер, прижавшись спиной в каменной стене, в то время как вокруг него сверкали копья и кривые сабли ломались о его доспехи. Пока броня спасала его, хотя на лодыжках у нормана были глубокие порезы, а от сильного удара по кольчуге отчасти онемела левая рука.

Тут защитники Черного Катая, перегнувшись через стену, расчистили местечко копьями и, подхватив рыцаря подмышки, подняли его на стену. Но битва продолжалась. Копья защитников раскалывались и ломались. Стрелы давно закончились. Половина защитников оказалась мертва. Большая часть остальных была ранена.

Но понимая, что отступать некуда, они сражались отчаянно, размахивая затупившимися топорами и ятаганами, словно битва только началась, и только смерть могла остановить их. В конце концов они были одной крови с непобедимыми демонами с равнин Гоби.

Вторая стена рухнула, и защитники отошли к последней линии обороны. Но на этот раз на голову монголов посыпались камни, однако прежде чем они смогли отступить, Годрик и еще пятьдесят человек, прикрывавшие отход, оказались отрезанными. Защитники решили вернуться через стену, чтобы помочь арьергарду, но полчища монголов не дали им пробиться к Годрику и остальным.

Люди Годрика сгрудились вокруг него, отчаянно сражаясь, словно загнанные волки, убивая и умирая без стонов и криков о помощи. Их тяжелые кованные ятаганы буквально сметали врагов, но коренастых монголов было слишком много, и порой они буквально разрывали защитников города короткими, кривыми саблями.

Кольчуга и доспехи спасали Годрика от случайных ударов. А его огромная сила и удивительная быстрота делала его непобедимым. Он давно отшвырнул в сторону свой щит. И схватив тяжелую булаву обеими руками размахивал ей, как бог смерти. Кровь и мозги расплескивались как вода, щиты, шлемы и доспехи монголов разлетались на куски. А потом за спинами врагов Годрик увидел огромного Субэтэя, который на голову выше своих воинов. С проклятием норман метнул булаву, но Субэтэй во-время пригнулся и, просвистев в воздухе, словно смертоносный снаряд, та врезалась в лицо одного из монголов, превратив его лик в кровавое месиво. Тогда Годрик впервые за время боя выхватил двуручный меч — длинный прямой клинок, который благословил сам Иноккентий III. Он сверкал, словно живое существо, синими волнами западного моря.

Это был тяжелый меч, изготовленный, чтобы разрубать толстую кольчугу и стальные пластины брони, которая во много раз тяжелее, чем те, которые носило большинство восточных воинов, которые, как правило, предпочитали легкую броню добротной кольчуге. Годрик с такой же легкостью держал этот меч в одной руке, как большинство мужчин — двумя. В левой руке он сжимал кинжал — смертоносное оружие для тех, кто смог поднырнуть под длинный клинок. Норман встал спиной к груде мертвых. Он погрузился в кровавое марево безумия. Через пару минут у ног Годрика возвышалась гора мертвых. Он разрубал черепа, рассекал тела до позвоночника, сносил головы, перерубал ноги и бедра противников, пока противники не отступили от него в страхе и, застыли, глядя на рыцаря, как охотники глядят на раненого тигра.

А Годрик смеялся над ними, дразнил их, плюнул в лицо. Столетия влияния французской цивилизации исчезли, перед монголами был неистовый викинг, который встал на тропу войны. Он был ранен, но не чувствовал слабости. Огонь ярости полностью затопил его разум. А потом гигант бросился вперед, разбрасывая противников словно бумажных солдатиков. Субэтэй замер, оказавшись лицом к лицу со своим врагом. Мгновение, и Годрик оказался перед человеком, с могучими грудью и плечами. В руках у него был огромный клинок, которым он мог рассечь человека пополам, что уже делал не раз во время битвы.