Луис Ламур - Человек из Скибберина

— Крис, в городе кипят страсти. Людям это все уже в печенках сидит, на улицах несколько раз затевались перестрелки. Нечестная игра, баловство с оружием — горожане этого терпеть не станут! Люди устали. А у Сэма Кокинса полно подлых дружков. Ты бы поостерегся.

— Я? — удивился Крис.

— Кое-кто тебя совсем не знает, а многие знают только как боксера. Когда разъяренная толпа устраивает погром, а ты оказываешься не в том месте… люди порою допускают ошибки!

Крис кивнул. Затем скользнул взглядом по винтовкам, прислоненным к стойке.

— Эй, Оуэн, — сказал он, — можешь забрать две. Больше одной мне не нужно, а ты — человек честный и обошелся со мною великодушно.

— Тащи их сюда, — приказал Бреннан.

Крис собрал ружья; вес их словно бы удвоился, настолько юноша вымотался за день. Крис отнес добычу в глубину палатки-салуна, куда указал Бреннан.

— У людей Парли забрал?

— Да, у тех, кто под руку подворачивался.

— Отличные ружья; я тебе за них заплачу. — Бреннан окинул винтовки опытным взглядом знатока. — Оставь себе вот эту, она лучше всех. Нагнись-ка. — Заслоняя юношу своим телом, он засунул во внутренний карман куртки Криса тяжелый кожаный мешочек. — Там твоя обещанная тысяча и еще немного, в счет винтовок.

Крис призадумался.

— Бреннан, ты — гордость Донегала, и мое тебе спасибо. Можно попросить тебя об услуге? Побереги денежки для меня до тех пор, покуда эта свара не закончится? Я чертовски устал, боюсь лишнего веса, — откровенно признался юноша. — Того и гляди свалюсь в канаву.

Бреннан хрипло расхохотался, забавляясь от души.

— Сдается мне, Мэйо, что тебя в канаву свалит разве что стадо бизонов.

— Нет, — отозвался Крис. — Атаку бизонов я выстоял. Но вот люди Парли могут. Если я не вернусь, отдай деньги Реппато Пратту, он человек порядочный. — Ирландец вернул Бреннану мешочек, подхватил винтовку и вышел наружу. Подмораживало. На дворе стояла осень, ночи стали холоднее.

Бреннан проводил гостя до двери.

— Вороному нужен отдых. Возьми у Джорджа чалого с клеймом «Вертикальная черта 4-С».

Джордж сонно воззрился на гостя.

— Как, снова ты? Ты что, вообще не спишь?

— Мне нужен чалый.

— Да слышал я через стену. — Джордж поднялся на ноги. — Ты же с ног валишься. Хочешь поспать вон там, в сене?

— После. Я еду в форт. — Крис повернулся к конюху. — Ты следи в оба. В город могут пробраться люди Парли.

— Сюда они не сунутся. — Джордж набросил седло на спину чалого и потуже затянул подпругу, ударив коня в брюхо, чтобы тот выпустил ветры. — Ты знаешь Хейзл Керри? Ее домишко вон там, на заднем дворе. Хейзл вроде как хороводится с бандитами. Особенно с Делом… ну, с тем, что любитель пострелять.

Крис вскарабкался в седло, перекинул винтовку через плечо.

— Может, и загляну, когда вернусь. Мне это все уже в печенках сидит.

У ворот его окликнули. Часовой позвал разводящего. Им оказался Халлоран. Он усмехнулся, гордо демонстрируя Крису новые нашивки.

— Сам Шерман распорядился. Перед тем как уехать из форта.

— Так он уехал?

— Все генералы уехали. Полковник Маклин еще здесь. Утром он уезжает на запад вместе с дочерью.

— Я должен повидать его.

Халлоран поглядел в сторону офицерских казарм.

— Они уже легли, Крис. Подожди до завтра.

Путаясь в словах, Крис объяснил ситуацию. Сейчас ему хотелось одного: прилечь и проспать по меньшей мере неделю, все равно где, в постели, в сарае — где угодно.

Халлоран призадумался.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Я отведу тебя. Если там горит свет, я попробую разбудить их.

Темнел пустынный плац. Не обменявшись по пути ни словом, друзья пересекли ровную площадку. Покрасневшие глаза Криспина болели, и разные части его тела властно требовали примочек и мазей. Юноша пребывал в прескверном настроении и хотел поскорее покончить с малоприятным делом.

В одном из окон горел свет, и Халлоран нерешительно постучал. Спустя мгновение дверь открыл сам Маклин. В руке полковника поблескивал револьвер.

— Это вы, юноша? Что случилось?

— Да все этот Парли, сэр. Я говорил с одним человеком из его шайки. Бандиты собираются снова похитить вашу дочь. На этот раз только в порядке личной мести, сдается мне.

— Этот человек одержим.

— Так и есть, сэр. В этом-то все и дело. Он непременно попытается. Я и с ним говорил… Он считает себя последним оставшимся в живых героем Юга, а вовсе не ренегатом и преступником, кем на самом деле является. Он попытается, полковник!