Макс Брэнд - Парень с границы

Но Мод уже ничего не слышала. Лицо ее раскраснелось, глаза расширились и потемнели. Она пристально смотрела на Уильяма Бенна, потом губы ее приоткрылись, и она широко улыбнулась.

Уильям Бенн повернулся и зашагал прочь, а миссис Теодора Рейнджер подскочила к племяннице и начала ее трясти, словно маленького ребенка.

— Мод! Мод! — пыталась она докричаться до девушки. — Да о чем ты думаешь?

— О небесах! — ответила та.

На следующий вечер Уильям Бенн и доктор коротали вечер за картами, и Клаусону вдруг повезло набрать полную руку козырей. Уильям Бенн смерил его холодным взглядом, и на губах его снова появилась зловещая ухмылка.

— Жулик, он и есть жулик, — мрачно заметил он. — Даже у себя дома!

Доктор не стал отрицать.

— Практика совершенствует мастерство, — философски изрек он, пожав плечами. — К тому же я не один. Ты ходишь неправедными путями никак не меньше моего.

— О да! — пробормотал Бенн. — Хожу. Боюсь, что я натворил на этой земле бед даже побольше твоего, Хамфри. И все же…

— И все же ты не отправишься на вечные муки, так ведь?

— Это мне неведомо. Я же не пророк! Но у меня есть чувство, что я…

На пороге, как всегда бесшумно, появился Селим.

— Лу уже здесь, — коротко сообщил он.

— Так скоро вернулся? — удивился Бенн. — Пусть войдет.

Горбун вошел в комнату и прислонился к косяку.

— Ну, маленький мерзавец, — обратился к нему Бенн, — ты почему это так быстро вернулся?

— А почему мне не вернуться, если я все успел сделать?

— Все успел сделать?

— Да.

— Ну и что там?

— Все в порядке. Девушка нашла его, он был на мельнице.

— И что было дальше?

— Ну, он вышел, и они поговорили. Минуту или две.

— Черт тебя побери, дальше что?! Что было дальше?

— А дальше он вернулся к своей работе, — ответил горбун и зевнул.

— И это все? Не могу в это поверить, — нахмурился Бенн. — Только не забудь вернуть мне сдачу с той сотни, что я тебе дал.

— Да, конечно, — отозвался горбун.

Он достал бумажник и принялся отсчитывать нужную сумму, неторопливо копаясь в толстой пачке денег. Уильям Бенн протянул длинную руку и выхватил у горбуна бумажник:

— Ах ты, головорез! Откуда у тебя столько денег? Стащил, наверное?

— Нет, мне их дали, — ответил тот.

— Дали? Только не вздумай мне врать!

— Честное слово, дали.

— И кто же?

— Та самая девушка.

— Ах ты, мерзавец! Шею тебе сверну!

— Мне дала их Мод Рейнджер, — повторил горбун и усмехнулся.

— Вот оно что! — воскликнул Бенн. — Тогда давай рассказывай все, что было потом.

— Ну, они виделись снова в тот же вечер.

— Где?

— У него дома.

— В этой мексиканской лачуге?

— Да.

— Ты хочешь сказать, что она входила внутрь этой вонючей дыры?

— Конечно. И ужинала со всей семьей.

— Ужинала?

— Да, ужинала. И притом с аппетитом!

— Ты будешь говорить дальше или нет? Не тяни, а то…

— А больше и говорить-то нечего. Разве только что через некоторое время девушка встала и произнесла речь…

— Встала и произнесла речь?

— Нет, она встала, потом снова села и произнесла речь. Призналась старому погонщику мулов, что любит его сына Рикардо и что Рикардо любит ее. А еще сказала, что если он, старый Антонио Перес, даст свое согласие, то она выйдет замуж за Рикардо. Если, конечно, Рикардо этого тоже хочет. Но тут…

Уильям Бенн вскрикнул, а доктор привстал с кресла в нетерпеливом ожидании.

— Но тут, — невозмутимо продолжал горбун, — я слишком далеко высунул свой нос, и этот малый, Рикардо, меня заметил. Одним прыжком он очутился на улице, схватил меня в охапку и притащил в дом, как кошка тащит пойманного птенца. А когда увидел, что это я, то очень смеялся и весьма подробно рассказал им обо мне. — Горбун замолк, потом вдруг принял важный вид и объявил: — Теперь Рикардо мой большой друг. И его девушка тоже. Я пойду жить к ним и буду служить им, если вы, конечно, отпустите меня и разрешите бросить эту вашу грязную работу.

— Так она дала тебе эти деньги?

— Да, это всего лишь аванс, — спокойно пояснил Лу.

— Ага! Значит, сработало!

— Да, сработало, — оживился доктор. — И клянусь Богом, мы не отстанем от него, пока не получим причитающуюся нам долю.

— Причитающуюся нам долю?! — проговорил Бенн. — Доктор, да ты рассуждаешь как больной человек.

— Больной?

— Да, как больной. Как человек, который одной ногой уже в могиле!

— Господи, Бенн, что ты такое несешь? — воскликнул доктор. — Ты что же, встал на их сторону?